Взрослые игрушки

Маме её петь было нельзя, остатками выбитого мозга я понимала, что мама может меня сдать врачам на опыты, поэтому я, сунув металлофон подмышку, выбралась на лестницу, и позвонила в соседнюю квартиру. Открыла мне подруга Ленка.

– Ленка, ты любишь музыку? – сразу спросила я у подруги, и показала ей металлофон.

– «Модерн Токинг» люблю, – ответила Ленка, и с опаской покосилась на мой инструмент.

– Я сочинила песню, Ленка, – пренебрежительно сказала я, и, плюнув на большой палец, лихо протёрла крышку металлофона.

 – О тяжёлой воровской доле. Ты будешь её слушать?

Ленка уже давно была наслышана, что я – отъявленная воровка с дурной наследственностью, отягощённой пьющим отцом и курящей матерью, и поэтому побоялась мне отказать, и впустила меня в квартиру.

Кроме самой Ленки там обнаружились ещё две какие-то незнакомые девочки, которые при виде меня почему-то съёжились, и прижались плотнее друг к другу.

– Вы любите музыку и песни о тяжёлой воровской судьбе? – Я в лоб задала девочкам вопрос, и они съёжились ещё больше.

 – Я, как вор со стажем, знаю в этом толк. У нас в лагере такое каждый вечер пели.

– В каком лагере? – прошептала одна из девочек и с опаской посмотрела на мой металлофон.

– Да так, в одном лагере… – Туманно ответила я. – Под Дмитровом где-то. Нас туда ночью везли. Короче, вы меня слушать будете?!

Девочки, во главе с Ленкой, закивали головами, а Ленка даже пару раз хлопнула в ладоши.

Я расчехлила свой инструмент, поплевала на руки, покрепче взяла молоточки, и запела свою песню.

Когда я кончила петь, и утих последний отголосок, Ленка икнула, и спросила:

– Ты сама это сочинила?

– Да. – Гордо ответила я. – Воры всегда сами придумывают свои песни. Поэтому они всегда у них печальные. Вот послушайте.

И я спела им «Голуби летят над нашей зоной», подыграв себе на металлофоне. Девочки впечатлились ещё больше. Было очень заметно, что таких песен они никогда не слышали.

Таких жизненных и таких печальных.

– Послушай, Лида… – сказала вдруг Ленка, и несмело потрогала мой инструмент.

– А можно мы тоже будем играть твою песню? У меня тоже есть металлофон.

– Ну что ж… – я нахмурила лоб. – Можно, конечно. Только металлофона больше не надо. Что у тебя ещё есть?

Ещё у Ленки оказался барабан, бубен и игрушечная шарманка. Такая, знаете, круглая штука с ручкой. Когда её крутишь, получается ужасно заунывная музыка.