Русские простонародные праздники и суеверные обряды

После этого наконец и я отваживаюсь представить свой опыт русской эортологии, в коем излагается общий и частный обзор простонародных праздников с обрядами и относящимися к ним песнями. Сколько можно, мною обращено внимание на время и место, где и когда возникали и продолжаются сии праздники. Самое происхождение, содержание и цель оных решительно отделяют их от церковных святых празднеств.

Я не ограничивался известными и доступными мне источниками письменными. Как старинные обычаи живут более в народе, чем в книгах, то я собирал местные об этом сведения и живые предания посредством переписки или путешествий по России. Не могу умолчать искренней моей благодарности тем почтенным особам, кои содействовали мне в труде моем советами, указаниями и доставлением материалов: господам профессорам Ф. А. Голубинскому, П. М. Терновскому, И. И. Давыдову, М. П. Погодину, Ф. Л. Морошкину, С. П. Шевыреву, магистру М. С. Гастеву и достойнейшим сочленам по Обществу истории и древностей Российских А. Ф. Вельшману, Н. А. Полевому и князю М. А. Оболенскому. Господа директора гимназий, Костромской – Ю. И. Бартенев и Тверской – И. И. Лажечников радушно сообщали мне сведения, собранные ими по учебному округу через господ смотрителей и учителей. Профессор И. Н. Лобойко в Вильне, для меня отобрав от своих студентов, уроженцев из малой, белой, красной и черной Руси, записки о местных обычаях и поверьях, обогатил мое собрание. Почтенный сочлен по Обществу истории и древностей Российских, наш ревностный взыскатель отечественной старины, М. Я. Диев дополнял мои исследования своими наблюдениями в Костромской, Ярославской и частью во Владимирской губерниях. Касательно славянских древностей я пользовался советами и материалами господ Ю. И. ВенелинаиИ. М. Бодянского; а в литовских и польских руководителями моими были господа В. Г. Анастасевич и И. Н. Лобойко. Сам, постигая всю важность и обширность избранного мною предмета, объемлющего внутреннюю жизнь русского народа в разных ее эпохах, нахожу, что он требует больших и разнообразнейших познаний и средств, постояннейших наблюдений и исследований, нежели какие я имел. Чем далее идти по этому поприщу, чем глубже вникать в этот предмет, по-видимому, столь обыкновенный и знакомый, но, по сущности, многосложный и разносторонний, тем более откроется новых сведений и соображений, важных для истории, филологии и философии.