В стране «Тысячи и одной ночи»

В стране «Тысячи и одной ночи»

Тахир Шах

Знакомство с королевством Марокко: истории, сказки, притчи и те, кто их рассказывает.

Тахир Шах

В стране «Тысячи и одной ночи»

Знакомство с королевством Марокко: истории, сказки, притчи и те, кто их рассказывает

Книга посвящается моей тете Амине Шах, непревзойденной сказительнице

Нас всех несет караван сновидений.

Караван-сон, сон-караван.

И постигли мы суть снов:

В них наша надежда.

    Шейх Бахауддин[1 - Бахауддин Мухаммад Накшбанди (1318 – 1389) – суфийский шейх.

 – Здесь и далее – прим. перев.]

Однажды правитель страны призвал Насреддина и приказал ему отыскать наиглупейшего человека и привести его во дворец как придворного шута. Тот заезжал в каждый городок, в каждую деревню, но не мог найти того, кто оказался бы достаточно глуп для такой должности. В конце концов, он вернулся ни с чем.

– Ты отыскал самого большого глупца в стране? – спросил у него правитель.

– Да, – ответил Насреддин, – но он слишком занят поисками глупца на должность придворного шута.

    «Мир Насреддина» Идриса Шаха[2 - Идрис Шах (1924 – 1996) – писатель и ученый афганского происхождения, популяризатор суфийского учения; отец Тахира Шаха.]

Глава первая

Будь в миру, а не вне мира.

    Арабская пословица

В камере пыток все было готово: веревки для подвешивания вниз головой, ряды заостренных кольев, нюхательная соль, использованные шприцы с темной жидкостью, потертые кожаные ремни, крестовины, хомуты, клещи, орудия, ломающие кости… На полу в центре был устроен сток, на стенах и везде – потеки крови.

Мне завязывали глаза потуже, раздевали догола и заковывали в кандалы, заводя руки далеко за спину. Вот уже неделю тянулись нескончаемые ночные допросы: с какой целью я приехал в Пакистан?

Что еще я мог сказать кроме правды: в Пакистане я проездом из Индии в Афганистан, хочу снять документальный фильм об утраченных сокровищах моголов.

Меня со съемочной группой схватили прямо посреди жилого квартала, увезли в неизвестном направлении и бросили в тюрьму, которую сами тюремщики называли «Хлевом».

Я пытался убедить военного следователя: никаких преступлений мы не совершали. Но военная полиция, обнаружив в пограничной провинции британского подданного с мусульманским именем, да еще и въехавшего в страну из враждебной Индии, среагировала моментально.