«Всё с вами, но не ваш». Избранное

Столько лет знакомы, можно бы понять:

У меня, при всём моём зажитке,

Есть что выпросить,

Но нечего отнять.

Стань вот там смиренно и уставься немо

На зиянье сердца моего.

Взор просящего мне ключ даёт от неба.

А на небе много есть всего.

Я открою дверь. Над бездной вечной ночи

Мы пройдём по серебристой мгле.

Ты возьмёшь себе всё, всё, чего ты хочешь!

Только ты запоминай, чего ты хочешь:

Там желания не те, что на земле.

Конечно, «зиянье сердца» – не баснословная удача, но прямолинейность выражения уравновешена серебристой мглой (между небом и тьмой) и намёком на что-то такое, чего нет на земле и над чем мне (читателю) стоило бы подумать.

Преодолеть недоверие к небесному по нынешним временам не просто, но, похоже, возможно:

Метёт метель. Стоит сосна.

И я стою под ней.

– Что, долго? – говорит она.

– Ещё двенадцать дней.

– И что же, выйдет?

– Выйдет, да!

Гляди, из балки той

Он выйдет. Лоб… Во лбу звезда,

Взгляд сильный и – пустой.

И весь, как бы дверной проём,

Он пуст во мрак времён.

А как увидит нас вдвоём,

Так станет светом он.

И весь наполнится людьми,

И хвоей, и листвой.

И мир заплачет от любви,

Одной на всех, живой любви!..

– Чей мир?

– И мой, и твой!

– Он выходил.

– Как выходил?

– Так… Лето. Лютый зной.

Я, помню, девочкой была…

Потом – дожди. Пурга мела.

А я стояла и ждала,

Вот, как и ты сейчас, ждала

На взгорке где-то край села

Под старою сосной.

Чтобы представить себе Его с пустым взглядом, нужна не то чтобы смелость, но независимость суждений. «Нас вдвоём» – это человек и дерево. Когда Он их увидит, пустота станет светом. Так это или нет, но у нас есть основания думать, что помышляющий обо всём этом поэт способен управлять восьмёркой лошадей[1 - Управлять восьмёркой – особое искусство. Гонки на колесницах представляли опасность для лошадей и колесничих, грозя серьёзными травмами и даже гибелью.].

Итак, оправдан ли в наших глазах подход с позиций «презумпции совершенства»? Похоже, что «да».

Эмоциональный отклик таков, что лишает силы предубеждённость, связанную с негромкостью общественного резонанса. Перед нами сильный и очень своеобразный поэт.

Своей второй книжице, выпущенной ещё в Благовещенске в 1956 году Амурским книжным издательством, Завальнюк дал название «За отступающим горизонтом». Метафора дороги и подвижного горизонта подходит для начала разговора о его поэзии.