Маньячка по соседству

Самое страшное для одиноких «ушастых» бабушек-пропустить новость или узнать сплетни от более сноровистой товарки.

– Ды как не успела-то?! – последовала реакция негодования. – Самая первая с ней поздоровкалась! – повелась на уловку. Теперь сама выложит все, что знает, доказывая осведомленность. – Значится, приехала сюда без родителей- самостоятельная, то бишь. Трудолюбивая-я-я-я невозможно, а как она печёть- язык проглотишь. Уж я–то знаю, меня угощали…

– Она вообще здесь? –перебил.

– Здеся она, – махнула рукой. -Как в саду разгреблась, так и дом прибирала, и вещи разбирала. Слыхала, что она и работенку искала. Не ведаю, нашла ль чего? Очень активная девушка!

– Понятно, -кивнул. – Может ты еще и имя ее знаешь?! – спросил безразличным голосом, якобы для поддержания разговора.

Если бы я прямо спросил про соседку и обо всем, что меня интересует -не избежать нам обоим старческого маразма и сводничества.

– Катюшей именуется, – с готовностью откликнулась баб Нюра. – Но ты знаешь, -понизила голос, словно посвящала в великую тайну, – вот наблюдаю я за ней, наблюдаю…

– Во что наблюдаешь? –выпалил, привычно подлавливая пронырливую бабулю.

– В бинокль! – сдалась с потрохами, испуганно зажимая себе рот. – Тьфу ты, окаянный! Напугал бабулю! – ощутимо шлепнула по спине « тридцатилетнего негодника».– В окошко, конечно, – запоздало исправилась.

– Уговорила. Наблюдаешь… и что?! – вернулся к обсуждаемой теме.

– Вот, казалось бы, хорошая девушка, но…что-то с ней не так! – сделала большие глаза.

– Что же?! – даже заинтересовался выслушать стороннее мнение.

– Каждую ночь… около полуночи… она уходит из дома…

– Ды может к парню! – хмыкнул, прервав.

– Я могла бы подумать, что она на свиданку миловаться! Но каждый раз она одевается во все темное и часто зыркает по сторонам, словно затевает недоброе.

– Что? Крылья и хвост?!

– От дурень! Когда ж ты повзрослеешь! – рявкнула баб Нюра. – МЕШОК!

– Какой мешок? Из-под картошки?

– Я могла бы поверить, что она несет овощи с огорода своему женишку…да вот только не успела она еще ничегошеньки вырастить на огороде! – прищурился «Штирлиц». – И не рядятся так на встречу к милому! – припечатала.