Тебе не поймать меня

– Семгу? Осетрину? Отец! Мы практически нищие! Откуда у нас деньги!?

– Масенькая, – засюсюкал папочка, заводя излюбленную песню. – Просто временные трудности. Но не гоже джентльмену терять достоинство перед лицом испытаний! А какое достоинство без рыбки, а?

Когда-то я ему верила. Каждому слову. Поддерживала в любом начинании. От былого восхищения осталась горечь разочарований.

– Рыбки? Да мы даже мойву себе позволить не можем!

– Все вот-вот изменится. Поверь! Я все делаю для вашего благополучия.

Все это видят! Кроме тебя!

– Ах да, конечно! Только дела наши все хуже и хуже. Зачем тебе к господину Ларкинсу нужно?

– Я хочу вложить средства в строительство новой железной дороги в колониях. Через год-два…

– Ты собираешься заложить у Ларкинса Сосновую рощу?

– Всего лишь на год или два.

– Но это же… наше приданное. Последнее, что осталось у нас из земель… Мы станем бесприданницами… Без источника дохода. Да мы по миру пойдем!

– Ты как обычно все преувеличиваешь! Надежный человек …

– За игрой в карты!

– … сказал мне, что дело выигрышное.

И вложить-то надо всего какие-то пустяки.

Весь остальной день превратился в скандал.

Я уговаривала, умоляла, требовала, унижалась. Подробно описывала наше положение, трясла стопкой счетов и бухгалтерскими книгами. Даже плакать пыталась. Отец же весело курил трубочку, повторяя, что все будет хорошо. Смеялся, убеждал, что его очаровательных, воспитанный и образованных детей возьмут замуж и без приданного.

Стелла Сюзанна вот ведь вышла же.

Тут я все-таки вспылила. Образованием и воспитанием занималась бабка по материнской линии. Именно она и оплачивала наших учителей. А Стелла вышла замуж за первого, кто предложил – за вдовца не первой молодости с двумя детьми. Лишь бы уехать из родного дома.

Отец улыбнулся: «Вот видишь, все устроилось как нельзя лучше!».

В гневе я выбежала в сад.

Долго гуляла по заросшим тропинкам, пытаясь успокоиться и найти выход из ситуации. Перспектива пугала: бедность, позор, участь старой девы.

Не только для меня, но и для сестры. Куда нам пойти? Что делать? Гувернантками в более обеспеченные дома? Содержанками? Или сразу на работу в «Розовый коттедж»?

В душе бушевал коктейль из ярости, обиды и беспомощности. Я не находила выхода.

Наш юрист, на мою просьбу сделать хоть что-то, лишь краснел, бледнел и блеял, что закон на стороне моего отца. Местный священник призывал больше жертвовать и молиться Единому.