У вас разве сердце от этого не болит? Сборник рассказов

«Мамочка принесёт ракушек, и мы пойдём на море жить вместе!»

– Печка, смотри! – Леночка села перед ней, завернувшись в одеяло, и, заглянув в огромный печной рот, протянула ему руки. – Это вот ракушки. Я знаю, что они не настоящие, но цветные и блестят. Мамочка говорит, на море много ракушек. Я обязательно покажу их тебе, печечка!

Леночка перебирала позвякивающие бутылочки и вспоминала, как мама рассказывала про домового: «Если слышишь шорох в кухне, не бойся: это домовой хозяйничает. Но не ходи на него смотреть.

Нельзя». Домовой съел всю их еду и сухарики, которые принесли «добрые люди». Он топал по ночам, не давая спать, и шуршал, шуршал, шуршал…

Леночка всё реже вспоминала бабушку, как пахло у неё пирогами с мясом, ухой и супами, когда жили все вместе, а у мамы были розовые и тёплые руки.

«Рыбка моя, у мамы синие ручки, потому что она скучает по морю. А холодные они, потому что зима на улице, а у мамы рукавичек нет».

Леночка вскочила и закричала:

– Печка! Пожалуйста, согрей маме ручки!

Одеяло упало с Лениных плеч.

На ней не было одежды, только короткие шортики. Кожа сияла в темноте комнаты. Тонкая, высокая для своих пяти, худая, с выступающими спинными позвонками.

Печь ухнула.

– Ой! – Леночка вгляделась в огромный зёв. – Ты чего это? Горишь?

Печь разгоралась, набухала жаром, белела, сбрасывая облупленную штукатурку, как змеи сбрасывают кожу, и обрастала цветущей вишней.

– Печечка! Родненькая!

Тёмная комната, несколько месяцев не видевшая тёплого света, наполнилась по-летнему жарким воздухом.

– Тёплая какая! – Леночка забралась на шесток, раздвигая жар ладонями, и закричала, – никакого моря не надо!

Обрадованная, девочка побежала к окну, выудила из тайного места опасный пакетик:

– Печка, смотри, иголочки! Они мамины, она не разрешает трогать, но я трогаю, – Леночка протягивала печи старые шприцы.

Белое ласковое чудовище ухнуло.

– Мама лечится. Когда мамочке холодно и она дрожит, мамочка колется иголочками.

Печь – огромная, сияющая – белела и распухала.

Кирпичи её казались резиновыми, растягивались, пропуская через себя красноватый свет. Печь рожала огонь – неопасный и мягкий.

Леночка поднесла шприц к правой щиколотке, упёрла иглу в коричневую сочащуюся корку и сказала:

– Но я знаю, что мамочке плохо от иголочек. Они лечат, а потом делают плохо. Я часто забираю немножко боли у мамочки…

Став огромным шаром, печь предупреждающе свистнула – Леночка проколола кожицу – и шар лопнул.