#ЖИЗНИГРА

Слева от строительных вагончиков видны длинные мачты антенн и огромный локатор на крыше обветшалого сарая песочного цвета, кое-где укрытого лохмотьями маскировочной сетки, выгоревшей на солнце и потрепанной ветрами.

– А почему майор? Почему не генерал? – сказал второй пассажир в кузове, молодой человек лет двадцати пяти, который все это время лежал на лавке в темном углу, держась одной рукой за борт. В его голосе угадывалась некоторая наигранность и даже развязность.

– Отставить паясничать, – прошипел сквозь зубы мужчина постарше.

 – Не знаю… Видимо Романов, когда договаривался, чтобы нас встретили, сказанул что-то лишнее. Думаю, он не мог сказать много лишнего. Не более чем это самое «майор».

Услышав больше чем одно слово «отставить», молодой человек заметно оживился, в одно движение развернулся и сел верхом на лавке, скинув капюшон своего анорака.

– Ага, конечно, – улыбаясь, сказал молодой человек. – Когда говорят о вас, обычно начинают со слова «контора», а потом уже упоминают звание.

– Ты чего развеселился? – спросил старший, но тут же смахнул с лица строгость и продолжил: – Не согласен, как раз, наоборот, это произносится в уставном порядке: «майор такого-то отдела такого-то подразделения таких-то войск».

– А я говорю, что о вас шепчутся неторопливо, сначала говорят «товарищ из конторы», а потом уже говорят звание «майор». Словосочетание «товарищ из конторы» производит на слушателей внезапное и гипнотическое воздействие, а звание, тем более «майор», окончательно добивает и вводит аудиторию в состоянии легкого транса.

– Прекрати шуточки! – начал выходить из себя старший. – Лучше продолжай, пока стоим.

– Хорошо, для конспирации я буду обращаться к вам Семен Семеныч, – не сдавался молодой человек, но, почувствовав, что переигрывает, продолжил с того места, на котором недавно остановился: – Я совсем не понимаю женщин. Приезжаем в Ташкент. В почтовом ящике конверт трехмесячной давности – от моей бывшей, мы даже женаты не были.

Я рву на мелкие кусочки письмо, переполненное ревностью. Ревностью к моему будущему. Лиля увидела на конверте надпись «От кого» и надулась на весь день, в глазах слезы. Слезы ревности к моему прошлому. Стою между двух ревностей и думаю: у мужчины не может быть алиби в прошлом и в будущем. Алиби может быть только в настоящем, и только тогда, когда он постоянно рядом. И все.