#ЖИЗНИГРА

Поселок планировали строить, – майор хотел показать это место рукой, но уткнулся пальцами в пыльный брезент тента. – Представляю, сколько дембельских альбомов украшены фотографиями в обнимку со светофором в открытом поле с заснеженными горами на заднем плане. Сейчас там даже бетонной площадки не видно. А ты говоришь – Атлантида.

– А вы, кстати, замечали, как автоматы, висящие на плечах вчерашних школьников, делают их взрослее. Мой младший брат постоянно лез в кадр с сигаретой в зубах, тоже хотел выглядеть старше.

– Больше всего кадров с крупнокалиберными пулеметами встречается в дембельских альбомах писарей и чертежников из штаба, – задумчиво произнес Ладынский.

– Это точно. Все мы торопились быть взрослыми и значимыми, а получилось, так, что многие навсегда остались молодыми.

– Домой вернешься, писать начинай, – ответил Ладынский.

Из ближайшего вагончика вышел небритый полный мужчина кавказской внешности и направился к грузовику, надевая на ходу кепку, аккуратно сложенную из газеты.

– Салям алейкум! – поприветствовал его сержант, защелкивая рацию за пояс.

– Гамарджоба! – ответил строитель по-грузински.

Услышав набор интернациональных приветствий, оба пассажира с любопытством выглянули из кузова. Струйка белого дыма прошла от края до края дальнего вагона-бытовки, и на строительном участке появился смуглый мужчина высокого роста лет сорока, неопределенной татарской внешности. Он швырнул в сторону палку, с которой стекал в траву еще дымящийся гудрон, и громко сказал грузину:

– Валико, а Валико, предложи гостям арбуз.

– Да, конечно, пожалуйста, проходите! – воскликнул строитель в газетном оригами. – Хороший арбуз, прохладный арбуз. Присаживайтесь!

– Я же тебе говорил, – сказал Ладынский, увлекая за собой молодого человека еле заметным толчком корпуса.

– Арбуз, арбуз, прохладный арбуз… – стал напевать Трофим, переступая за борт грузовика. – Ну, что ж, поехали.

Мужчины одновременно спрыгнули с борта, отряхнулись и направились к строительным к?злам, застеленным клеенкой в сиреневый цветочек, свисающей до самой земли.

Военнослужащих больше заинтересовала пачка папирос, лежащая на краю стола. Получив одобрение строителей, солдатики дружно вытянули из пачки по одной папиросе и тут же закурили. Потянуло густым табачным дымом.

Все сели в тени вагончика – по одну сторону. Грузин разрезал арбуз, расставил нехитрую посуду и сел на лавку рядом со всеми.