ПластМасса

Человек напряженно стиснул дверную ручку, медленно опуская ее вниз, съежившись из-за ожидания громкого щелчка, которого будто бы все не было и не было. И все равно дернувшись от неожиданности, силуэт продавил руку вперед, перешагнув порог на лестничную площадку. Он так же аккуратно закрыл за собой дверь, медленно и неторопливо поднимая ручку обратно вверх. Полный ощущения, что вот-вот со спины его одернет какой-нибудь сосед, возвращающийся с алкогольной прогулки домой.

Наконец щелчок.

Человек выпрямился и, расправив плечи, сделал глубокий вдох.

Еще более смрадный запах врезался в ноздри, пробравшись до самого желудка. С непривычки этот запах вызывал у него приступ тошноты, но со временем это чувство то ли притупилось, то ли стало настолько обыденным, что он практически перестал его замечать.

Хотя в этот момент его действительно сильно тошнило, и запах тут был совершенно не при чем.

Одинокий плафон потолочной лампы периодически помаргивал, издавая при этом какой-то неприятный треск. Серо-синие обшарпанные стены постепенно утопали в черноте, уходя вниз вдоль ржавых гнутых перил узкой лестницы, каждая из ступеней которой имела по две округлые ямочки.

– Раз, два, три, четыре, пять, шесть… – Он машинально считал про себя ступени, по которым ступал. – Семь, восемь. – Перепрыгнув через последнюю и перейдя по площадке, человек начинал заново. – Раз, два, три, четыре, пять, шесть… – И так каждый раз, когда подходила очередь девятой ступеньки, он перепрыгивал через последнюю, чтобы число, которое он озвучивает про себя, было нужным.

В этом доме лестничный пролет состоял из девяти ступеней, поэтому ближайшим правильным числом была восьмерка, хоть и не самым любимым, но выбор чаще всего падал именно на эту цифру, потому что перепрыгивание через две или более ступеней выглядело слишком неуклюжим даже для него самого, что уж говорить о соседях, с которыми он периодически пересекался на лестнице. Так что перешагивание одной лишней ступени представлялось для него наиболее верным решением для избежания, как он считал, неправильного числа.

Конечно, может показаться, что это была детская забава, чем-то отдаленно напоминающая игру в классики. Возможно, когда-то так и было, поскольку со стороны многие точно так и думали. Однако для самого человека это действие не только не приносило удовольствие, оно скорее было грузом, тяжбой, определенным ритуалом, который всенепременно нужно выполнить, в противном случае обязательно что-то в жизни пойдет не так.