Погоня

Предупреждаю вас, что вы не должны чинить ни малейших козней против одной молодой дамы, которую вы недавно видели здесь. Она отправляется к Желтой Голове. Я знаю, что у вас там есть партнер, который обрабатывает там ваши делишки. Я не особенно хотел бы вмешиваться в ваши тайны и в дела вот этой сволочи, которая вас окружает, но считаю нужным дать вам только дружеский совет. Если только эта молодая женщина хоть в чем-нибудь потерпит от вас на Желтой Голове, то вы будете иметь дело со мной.

Он сказал это без малейших признаков возбуждения в голосе.

Никто из слушателей не видел его двигавшихся губ, красивых рук и небрежной позы, когда он стоял у входа и говорил. Они смотрели ему прямо в глаза, странно сверкавшие и грозно серьезные. Такой человек с подобной публикой не церемонится.

– Довольно слов, – продолжал он. – Теперь я перейду к персональной демонстрации. Я знаю вашу игру, Биль. Вы уже там раскидываете умом, как вам поступить далее. Вы не станете действовать открыто, потому что вы не такой человек.

Вы уже решили, что в одно прекрасное утро я могу пропасть без вести, или сорваться где-нибудь со скалы, или же преспокойно утонуть в Атабаске. Смотрите же! Есть у меня что-нибудь в руке или нет?

И он протянул к ним пустую руку, ладонью кверху.

– А теперь?

Последовало такое быстрое сжатие кулака, что их глаза не успели его уловить, затем раздалось металлическое щелканье, и испуганная публика оказалась лицом к лицу с направленным в нее дулом браунинга.

– Эта маленькая штучка всегда находится при мне, в особенности по ночам. В ней одиннадцать зарядов, и стреляю я в муху без промаха. А теперь – прощайте!

И прежде чем они пришли в себя от изумления, он уже ушел.

Дорожка вывела его к пересохшему болотцу. За ним поднимался вековой хвойный лес, большей частью из сосен и кедров, из-за которого слышался плеск воды. Еще две-три минуты, и он стоял уже на самом берегу быстрой Атабаски. Он выбрал это место для своей избушки потому, что река была в этом месте тесно сжата береговыми камнями и шумела, и потому еще, что грузовые суда, следовавшие по этой реке к южным горам, здесь уже не могли его беспокоить.

Избушка, в которой он уже столько недель жил и работал, глядела окнами на реку и была скрыта от взоров в густых кустах рябины. Он открыл дверь и вошел. Через окошко, выходившее на юго-запад, он мог видеть снежные вершины горы Гейки и в сорока милях далее легкие очертания горы Хардсти.