О котах, людях и не только

Тут она шваркала меня лапой по голове с назиданием: «Смотри, балбес, как нужно пузы мять, и когти не выпускай, а то скинут!» Бабка прогибала свою плешивую спину, прищуривала тусклые катарактные глаза и начинала руладу, переминая лапами по грязному матрацу в подвале. Наука бабкина мне не пригодилась. Я не из тех получился, кто пузы мнет, поэтому и живу здесь.

У меня свой счет времени: день, ночь, когда я сплю или нет. Я понимаю, какой сегодня наступил день: обычный или другой, особый. Вот например: сегодня ночью люди не спали, бегали в красных колпаках, зажигали какие-то щепки, а они с грохотом взлетали в небо разноцветными стрелами.

Сейчас утро, и кто-то уже выспался и гуляет, а я их слушаю. Забавные они. Говорят много, а так много не нужно, да и не все понятно. Вот, идут.

–Дедушка – ты водишь, вода, вода…

Человеческий котенок играет с дедом. Играй, играй, я тоже когда-то так играл.

– О бренности всего земного хочу с тобой поговорить.

Бренность земного? Что-то сложно он закручивает с утра, может, похмелился, вот и понесло на разговоры, не заткнешь.

Бренность мира. Салат жены твоей – бренность, в нем мало курицы и много кислых ананасов.

– Клара бедная прижухла, а вчера я с Толиком виделся.

Клара твоя налопалась пельменей, крутит у нее живот, вот и прижухла. А может это его цветок? Полить забыл?

– Она говорит – купи мне шампанского, а я ей – газированное, пучить будет, гы-гы.

Ты, мужик, жадина! Все газиками прикрываешься, кошку свою порадовать скупишься. Купил бы, а она потом с этими газиками еще веселее тебе мурлыкала.

– Это когда мы толпой неслись, человек шесть рядом, все при исполнении.

Ой, держите меня двое, вот же полный придурок, еще не вырос. Мы котами так же толпой носились, пока молодость кипела.

– Эх не дали собачке полаять, порвала бы щас.

Собачке? Это недоразумение с розовыми бантиками люди называют собаками! Михаила мохнатого с дикого пляжа вы не видали, он такими завтракает, когда не сильно голоден. Зубов уже нет, а как рыкнет, так мы за пятьсот метров свою щель ищем.

– Живет империя 50-70 лет, потом крах, потом строят снова 50-70 лет и крах!

Это он про что? Про наш подвал, которого сейчас нет. Дом был старый, но дом, а они его снесли. А когда-то в нем не только семья наша жила, но и люди. Семейство наших с два десятка хвостатых, помещалось в том доме спокойно, весело было – почти кошачья империя. Сейчас понастроили башен, подвалов нет, труб теплых нет. Живем по одному.