Его светлость. Роман

Когда трое безутешных горюнов скрылись за склоном, он развернулся и медленно пошел к калитке.

На столб кованой ограды были намотаны поводья двух коней. Рядом поджидал молодой человек.

– У вас руки замерзли, – он положил на седло перчатки с графским гербом. Такой же герб и полное имя владельца – Дарен Эмилан – были вытеснены на дорогой коже седла. – Зря не взяли…

– Вот и все, Леронт, – глядя вниз с холма, сказал граф. – Нет у нас больше государя…

– Его уже давно нет, дядя, – ответил молодой человек, распутывая поводья.

 – Сегодня просто схоронили.

– Молод ты еще очень, мальчик мой.

– И дурак, не правда ли?

– Не без этого, – граф провел рукой по волосам и улыбнулся.

Колокола, один за другим, смолкали, и в студеном воздухе держался медный отзвук. В голых ветвях гудел ветер.

– Решено уже, кто будет править? – Леронт кивнул в сторону замка и неприязненно спросил: – Совет?

– Временно, до прибытия наследника.

– Все-таки на восточный дом решились…

– Да, из-за моря, здесь линия пресеклась.

Под корень. Ну да не беда – такой же Ланелит, только выговор восточный.

– И что про него слышно?

– Что слышно? – граф Дарен обнял его за плечи. – А слышно, что будет это герой из героев, такой, что ни в сказке сказать, ни пером описать! И вытащит он наш край из нищеты, а нас из безвестности! Брось печалиться, Леронт, и не такое видели! Идем, что на холоде стоять! Съездим в Заречье, развеемся…

На спуске с Зеленой горы их едва не сбил всадник.

Плащ его был забрызган грязью, а наездник еле держался в седле – то ли пьян был, то ли от усталости. Леронт обернулся ему вслед.

– Видели? – спросил он дядю.

– Что?

– Кайма синяя на плаще. Гонец.

Коричневый балахон висел на крючке у двери, а его владелец сидел в кресле у камина, грея над огнем руки.

– Дует изо всех щелей, – недовольно заметил горький сирота, кутаясь в медвежью полость. – Распорядились бы, Вельгер… Первый человек в княжестве, а голодранцем живете.

– Одеваться надо теплее, господин Рифей. Вечно красуетесь, перед кем только, непонятно.

Тот взял со стола розетку с орехами.

– А правда, что государь-то наш будущий дите совсем? – спросил он.

– У этой старой развалины, Алариха, один всего племянник? Ну, значит, этот и есть. Давайте, что у вас там… – Вельгер принял из рук гонца футляр, взял перо и, близоруко сощурясь, черкнул на расписке: «Верфус Вельгер, Казначей княжества. Десятое марта».