Старуха

Старуха

Александр Александрович Еричев

Эта история – лишь воспоминания… Но всё, что было в прошлом, имеет свойство отзываться в настоящем. Вот и сейчас, я, пожилой мужчина, верчу головой из стороны в сторону, боясь заснуть, ведь потом непременно случится нечто ужасное…

Александр Еричев

Старуха

Всё началось со старухи.

Речь пойдёт не о какой-то пожилой кошатнице, собирающей всякий хлам, когда копошится в соседских мусорных баках. Нет. Такие старухи хоть и бывают вредные, злобные и немного не в себе, но не представляют никакой угрозы, разве что вы рискуете испытать приступ тошноты от источаемого ими запаха мочи и прелых портков. Слава богу, в нашей дремучей деревеньке таких не водилось. По правде говоря, её самой-то на карте даже не было. Поселение из пары десятков обособленных домишек, в которых обитали дружелюбные, но замкнутые семьи, старающиеся оградиться от мира в своих комфортных иллюзиях безопасного существования, даже наименования не имело.

Мы с братом ссылались туда родителями на пару месяцев летом, как они говорили – помогать дедушке с бабушкой. Но на самом деле, они попросту сбрасывали нас на чужие плечи, чтобы иметь возможность пожить свободной от детей жизнью. Не то, чтобы я или Оливер были против. Отнюдь, нам нравилось в деревне. Времена были иными, дети не стали ещё рабами интернета и смартфонов, компьютерных игр и доступного в любой момент порно. Мы были детьми и занимались детскими занятиями – сражались палками с высокой травой, мастерили различные варианты повозок из сломанных тележек дедушки, гуляли по обширным полям и исследовали близлежащие холмы в поисках следов индейцев и всё такое прочее. И каждый день был абсолютно новым открытием, исполненным приключениями и событиями. В том, видимо, и кроется магия детства.

Оглядываясь назад, я назову то время лучшим в своей жизни. Даже учитывая моменты, которые вспоминаю с содроганием из-за страха, скребущего когтями сердце, не угасающего в нём сквозь годы.

Дом четы Уильямс не был роскошным. Скорее, ближе к амбару по своей архитектуре. Старина Крейг, так звали дедулю, часто был занят тем, что менял испорченные жуками или попросту сгнившие доски на фасаде дома. Мы с Оливером спали на раскладных пружинных кроватях на чердаке. Нам нравилось, это напоминало поход или жизнь в шалаше.

Чердак был завален различным хламом, от которого старики не могли отказаться, вероятно, полагая, что однажды нечто оттуда им непременно пригодится.