Стихотворения. 1880–1903

С ядовитого арума мерно

Капли падают на ковер…

Всё таинственно, всё неверно…

И мне тихий чудится спор.

Шелестят, шевелятся, дышат,

Как враги, за мною следят.

Всё, что думаю, – знают, слышат

И меня отравить хотят.

О, часу ночному не верьте!

Берегитесь злой красоты.

В этот час мы всех ближе к смерти,

Только живы одни цветы.

    1894

Гризельда

Над озером, высоко,

Где узкое окно,

Гризельды светлоокой

Стучит веретено.

В покое отдаленном

И в замке – тишина.

Лишь в озере зеленом

Колышется волна.

Гризельда не устанет,

Свивая бледный лен,

Не выдаст, не обманет

Вернейшая из жен.

Неслыханные беды

Она перенесла:

Искал над ней победы

Сам Повелитель Зла.

Любовною отравой,

И дерзостной игрой,

Манил ее он славой,

Весельем, красотой…

Ей были искушенья

Таинственных утех,

Все радости забвенья

И всё, чем сладок грех.

Но Сатана смирился,

Гризельдой побежден.

И враг людской склонился

Пред лучшею из жен.

Чье ныне злое око

Нарушит тишину,

Хоть рыцарь и далеко

Уехал на войну?

Ряд мирных утешений

Гризельде предстоит;

Обняв ее колени,

Кудрявый мальчик спит.

И в сводчатом покое

Святая тишина.

Их двое, только двое:

Ребенок и она.

У ней льняные косы

И бархатный убор.

За озером – утесы

И цепи вольных гор.

Гризельда смотрит в воду,

Нежданно смущена,

И мнится, про свободу

Лепечет ей волна,

Про волю, дерзновенье,

И поцелуй, и смех…

Лепечет, что смиренье

Есть величайший грех.

Прошли былые беды,

О, верная жена!

Но радостью ль победы

Душа твоя полна?

Всё тише ропот прялки,

Не вьется бледный лен…

О, мир обмана жалкий!

О, добродетель жен!

Гризельда победила,

Душа ее светла…

А всё ж какая сила

У духа лжи и зла!

Увы! Твой муж далеко,

И помнит ли жену?

Окно твое высоко,

Душа твоя в плену.

И сердце снова жаждет

Таинственных утех…

Зачем оно так страждет,

Зачем так любит грех?

О, мудрый Соблазнитель,

Злой Дух, ужели ты –

Непонятный Учитель

Великой красоты?

    1895

Однообразие

В вечерний час уединенья,

Уныния и утомленья,

Один, на шатких ступенях,

Ищу напрасно утешенья,

Моей тревоги утоленья

В недвижных, стынущих водах.

Лучей последних отраженья,

Как небывалые виденья,

Лежат на сонных облаках.