Чижик-Пыжик

Высокая статная женщина с горячим чайником самостоятельно открыла дверь и уверенно вошла в комнату: «Почему молчите? У вас чай на плите давно кипит, куда поставить?» Молчание. Тетя Люся терпеливо, но настойчиво ждет. «Маму забрали в милицию!» – не выдержав тишины, жалобно скулит Колька. «Мы хотели пить чай на кухне!» – резко обрывает его Ромка. «Если маму забрали, это не значит, что вы должны нарушать порядок», – тетя Люся ставит тяжелый замызганный чайник на резную деревянную подставочку на большом круглом столе с кружевной скатертью.

«Вы играли в комнате в мяч?» – вскидывает брови гостья, не испытывая при этом никакого удивления. Неожиданно для себя Ромка выпаливает: «Мы не играем дома в мяч. Стекло разбила Лена кулаком. А еще она сказала, что скоро Вы займете нашу комнату. Это правда?» И вот тут-то тете Люсе очень хочется снять тапок и со всей силы прихлопнуть этих четырех говорящих тараканов, чтобы осталось только мокрое место, но тут же на нее накатывает такое отвращение, что, выталкивая из себя остатки гнилого воздуха, ее легкие чуть ли не слипаются в груди. Она резко зажимает нос и почти выбегает в коридор. «Стерва!» – кричит ей вслед Ромка то, что не раз слышал в ее адрес шепотом от матери.

Маму Ромы, Пети, Коли и Лены забрали в милицию после заявления тети Люси о том, что ее соседка по двухкомнатной коммунальной квартире в доме по адресу набережная Фонтанки, 38, производит и продает самогон. Это была правда. Начинался декабрь 1967 года. Морозы еще не приходили, утки не улетели, и «малолетняя Кассандра» впервые решила поспорить с кукловодом.

Она подбежала к окну, но птиц на воде уже не было, ни одной. Черный шарик стукнулся о правый висок и с грохотом упал на родной паркетный пол. «Я знаю, что с нами будет, – бросила вслед ему Ленка – мы тоже сгинем». «Ну откуда такие слова-то, что значит «сгинем», ты же сама не понимаешь, что говоришь, прекрати!» – не выдержал Ромка. «Давай убьем дядю Стасю?» – тихо и просто предложила сестра. Эта короткая фраза заставила старшего брата забыть обо всем, кроме душевного здоровья маленькой, физически слабой и больной девочки, оставшейся теперь на его попечении: «Леночка, что ты говоришь, как ты можешь, успокойся, нельзя убивать людей никогда!» «А в войну?» – уцепился за интересную мысль Петя. «Почему дядю Стасю? Он добрый, лучше тетю Люсю!» – заиграло воображение у Коли. Ромка не знал, что делать. Ему было всего 14 лет. Хромая Лена уткнулась в его новую спортивную кофту и тихо заплакала.