История о снежном человеке

История о снежном человеке

Катерина Богданова

Ляля живет в детстве, боится снежного человека, ос и мужа маминой сестры. Она не знает, что ее детство приходится на переломный период истории. Никто не знает. И пока взрослые верят шарлатанам, размышляют, где найти ставшие вдруг дефицитными товары, Ляля просто наслаждается летом, в котором все просто: тонкие блинчики с сахаром, бескрайнее поле пшеницы и новые сандалики, которые через полгода будут малы.История Ляли – отчасти воспоминания автора о детстве конца 1980-начала 1990-х годов.

Катерина Богданова

История о снежном человеке

Больше всего на свете семилетняя Ляля боялась ос, историю о снежном человеке и дядю Сережу.

Осы однажды пребольно покусали ее за руку, когда она решила ликвидировать гнездо. Оно образовалось в щели между кирпичами бабушкиного дома, и Ляля просто залепила его грязью. Полосатые брюшки отчаянно пытались попасть домой, роились около стены, пока одна не решилась на месть. Место укуса покраснело, опухло и долго чесалось, хоть мама и смазывала его уксусом.

Про снежного человека рассказала учительница в первом классе и даже показала вырезку из газеты с мутной фотографией. С тех пор Ляля утратила покой. Каждый раз, высовывая голову в окно, чтобы ответить подруге Ленке, боялась, что снежный человек выйдет из-за угла и утащит ее в неведомый лес. А там сожрет или отдаст в качестве игрушки своим снежным детям. Ни та, ни другая перспективы Лялю не радовали.

Снежный человек потому и снежный, что встречался только в холод.

Но летом самыми страшными были осы и дядя Сережа. Потому что жили не в городе, а в бабушкиных краях. Нет, не в самой деревне, но близко – полчаса автобусом вжух… и на месте.

Дядя Сережа – Ляля понимала – был ей вовсе не дядей. А просто мужем тети Клары, маминой сестры. Он работал хирургом, приносил домой паутины капельниц, сплетенных в страшных человечков. Не снежных, а пластиковых. Их иногда еще вешали на переднее зеркало авто вместе с вонючей картонной елкой. Но страшным в дяде было не это, а то, что с его появлением хотелось вжаться в кресло и стать невидимой.

Дядя Сережа был высокий, грузный и очень громкий. Дом, в которой они с тетей жили, получился словно под него скроен. Большой, тяжелый, с раскатистым эхом, – голос дяди с порога расплескивался по комнатам, как только он заходил с улицы. Завидев Лялю, он тут же начинал напевать странную песню: «В доме моем много углов…», и Ляля сразу чувствовала себя в чем-то провинившейся.