Русский Серафим

Русский Серафим

Олег Селютов

Стихи, вошедшие в сборник, были написаны Олегом Селютовым в период с 1996 по 2023 годы.

Олег Селютов

Русский Cерафим

© Селютов О., 2023.

© «Геликон Плюс», макет, 2023.

«Ночь наступает под вкрадчивый хруст позвонков…»

Ночь наступает под вкрадчивый хруст позвонков,

Поздний прохожий, как мышь, забивается в угол,

Длинное тёмное время дешёвых звонков:

Трупы часами способны общаться друг с другом.

Солнечный день – лишь пустой архаический миф.

Сквозь перламутр проступают чернильные пятна.

Перехожу на доступный полярный тариф —

Он позволяет молчать совершенно бесплатно.

Сусанин

Иван Сусанин вёл поляков,

Висела жизнь на волоске —

Но позади остался Краков,

Не говоря уж о Москве.

Уж Польша Гитлером взята,

Уж пала польская столица,

И позади Ивана лица

Как с глазуновского холста:

Идут удмурты, вепсы, ненцы,

Татары топают, чеченцы,

Великороссы, меря, чудь,

И не волнуются ничуть.

Всё по проселочной дороге,

Всё дальше, дальше от метро.

Чернеет снег, как серебро,

Медведи возятся в берлоге.

Сквозь мрак и блеск, сквозь жар и стужу

Ведёт Сусанин свой народ,

И выпирает кость наружу

От перегрузок и частот.

Во мглу тараща страшный глаз,

Сквозь смерть, и нефть, и жидкий газ,

Который в ад течет по трубам,

Ведёт, ведёт Сусанин нас

И скалит розовые зубы.

Подземный Иерусалим

Посередине меж Белым и Чёрным морем,

На полпути из Когалыма в Крым,

Крысы сумели царство свое построить —

Столицу назвали Подземный Иерусалим.

Я там бывал проездом неоднократно:

Хорошие цены, сервис, умные лица.

Зимою тепло, летом довольно прохладно,

Темнота напрягает первые минут тридцать.

Потом привыкаешь, становишься на четвереньки,

Тебе улыбаются девочки в шубках серых,

Вскоре перестают саднить ладони, коленки,

Легко находишь дорогу в любых пещерах,

Роешься влажным носом в архейском грунте,

Длинные острые зубы точишь о камни —

Корни травы, нефтяной сладковатый студень,

Кости кротов, остатки мышечной ткани.

Время от времени с угольно-чёрного свода,

Скрипнув во тьме, деревянный спускается ящик.

Снаружи больше света и кислорода,

Но лишь под землёй всё становится настоящим.

Я там до отвала иным наедался хлебом.

Кто там побывал, никогда не вернётся прежним.