Еловый блокнот

Чернила обсохли, я – глиняный человек,

Кошка, петух, фиолетовый домовой,

Провидец, властитель кладов в прошлой главе.

Стареет ночь, а я стригу овец и молчу:

Великий дар – познавать и знать, что далёк

От вечных истин, грызть кислую алычу,

Щурится на закаты, в которых – Бог.

Мой дух рожден на пальцах зиккуратов

Мой дух рожден на пальцах зиккуратов,[2 - Зиккурат – от вавилонского слова «sigguratu» – вершина, в том числе вершина горы. Многоступенчатое культовое сооружение в Древней Месопотамии и Эламе.

И пьёт душа слова бессмертных тайн,

В которых боги умирали на закатах

И воскресали на дымящийся Самайн.[3 - Самайн – кельтский праздник окончания уборки урожая, совпадает с Хэллоуином.]

Где плоть и кровь сотворены из света,

Где пахнет молоком еловый лес,

Стреноженное молодое лето

Гуляет с радостью моей наперевес.

Тернистый путь и сопки, скалы, горы,

Опасных перевалов череда

Не испугали сероглазой норны,

Не встрепенулась древняя Орда!

Иди сквозь лес, ищи в стихах ответы,

Петроглифов разучивай язык.

Стреноженное молодое лето

Пьёт синий сок из жёлтых губ грозы!

Род

Еловые лапы ведут в сердоликовый бор.

Я слышу древний говор или можжевеловый разговор.

Пью из копытца, плутает медвежья тропа,

Там – Лысая гора, здесь – Вотоваара,[4 - Воттоваара – скальный массив Западно-Карельской возвышенности на территории Суккозерского сельского поселения в юго-восточной части Муезерского района.

Я – вепсский муравейник, рыжий – похожий на лису.

Не то же самое оказаться в калевальском лесу,

Или в карельском, шепчущем, вековом —

Надоело притворяться озером да бараньим лбом.

Переступаешь предел – карсикко, повсюду еловый хмель.

Гудит воронье над фермой и над ресницей – шмель,

Гудит кровь, забродившая киселем, молоком,

ячменной мукой,

И перо молчит. Господи! Притворись моею рукой.

Вчера ночью ходила с ведрами за фиолетовой водой.

Озеро кличут карстовым шимозерским, щучьею бедой.

Мой венех[5 - Венех – лодка по-карельски.] расписан люпином, еще не высох – не тронь!

Тот, Кто Над Грозами, дай мне прикинуться

тихой сосновой избой.

Стань для меня порогом. Дошей за меня зарю,

Твой резной календарь вечен, а мой подошел к февралю.

Это ли селение моё по крови? Здесь слово розово,

как утром – зарод.

Косая изгородь из жердей, а за ней мой дом – мой род.