Турбулентность

Спустившись в метро, Маша обратила внимание на дату на электронном табло 13 марта 1989 год

По спине побежала струйка холодного пота, руки опять задрожали – Маша ещё не родилась! Девушка добрела до скамейки и присела подумать и перевести дыхание, от увиденной даты ей даже дышать стало трудно.

«Только вот ещё одной панической атаки мне и не хватает!»

Стало абсолютно ясно, что ехать к себе на Молодёжную нет смысла, дома еще нет даже в планах. Да и к маме тоже не стоит, родители переехали в свою трешку в Крылатском только в 2000….

Значит придется ехать к бабушке на проезд Черепановых. Кажется, даже название не меняли этой улицы.

Схема метро несколько разочаровала, Маша и подумать не могла насколько разросся метрополитен за прошедшие годы. Станций казалось мало, некоторых веток не было совсем, МЦК с его нарядными быстрыми «ласточками» отсутствовал. По адресу бабушки придётся ехать на метро и потом как-то дальше от Войковской! Видимо на автобусе или как-то ещё, ну сначала метро, а там будет видно.

Для прохода через турникет надо было кинуть в щель устройства монету в 5 коп. Маша порылась в отделении для монет найденного портмоне и нашла насколько пятачков, они оказалась самыми большими по размеру, затем опустила в щель турникета, что-то лязгнуло и проход открылся, она проскочила и быстро побежала к платформе.

Здесь было все более-менее понятно, остановки объявлял строгий женский голос, а ехать надо просто по прямой до Войковской. Пока ехала Маша думала, что сказать родным, ее ведь ещё просто нет.

Вагон метро старый, с желтыми пластиковыми стенами с выпуклым рисунком, на них у выходов прикреплены только схемы линий метрополитена и правила пользования, никакой рекламы, остановки объявляли только на русском. Пассажиры сидели и стояли, держась за поручень сверху, но не очень плотно, видимо в воскресенье многие оставались дома или на даче.

Машу удивляли лица пассажиров – женщины все были с макияжем, причем ярким, похожим на вечерний, у большинства на ногах сапоги на высоком каблуке, но мало кто умел ровно и красиво идти в такой обуви, у большинства накручены кудри, часто начёсаны волосы и сильно залиты лаком, многие в больших меховых пушистых шапках несмотря на то, что в вагоне тепло.

Мужчины, наоборот, одеты в темные куртки или тяжелые пальто, смешные шапки, типа «петушок» и пушистые шарфы, большинство источало сильный аромат немытого тела, плохого табака и пота, а иногда и застарелого перегара.