50+ слов О…

На пороге, поигрывая скалкой, стояла жена. Рядом копошились куры.

– Кормилец вернулся! – Ираидий рванул пуговицы пиджака. Мелочь посыпалась из карманов. Жена переложила скалку в другую руку.

– Денег куры не клюют, – рассмеялся Ираидий.

Радоваться ему оставалось десять секунд.

А Васька слушает, да ест

– Васенька, как же так? В прошлом месяце купили школьную форму, а она уже маловата, – Зинаида присела на стул напротив сына и горестно вздохнула.

– И весы показывают 96 килограммов, а ведь ещё недавно было 88.

Поправился ты, Васенька. Даже и не знаю, что делать.

Василий хранил молчание. Его рот был занят пятой по счету булочкой.

Последний танец

Амала подготовилась к празднику. Надела лучшую одежду, украсила цветами волосы. Она знала, что танец должен быть идеальным.

И вот застучали барабаны. Старейшина дал знак. Амала вышла в центр поляны.

Тонкие руки взметнулись вверх. Звенели браслеты, кружился мир вокруг – она танцевала страстно и самозабвенно.

Быстрые ножки её мелькали, как птички-вьюрки, за которыми девушка любила наблюдать, сидя где-нибудь в укромном уголке деревни.

Гул барабанов нарастал. Не было чувств. Остались лишь звуки и движения – четкий, старый, как сама Земля, ритм.

Внезапно одинокая тень метнулась к Амале. Короткая вспышка мелькнула перед глазами.

Наступила тишина. Танец завершился.

Ритуальные огни горели всю ночь.

Прощание

Она пришла в дом. Все вокруг кричало об этом: перевернутая мебель, куски обоев, осколки посуды.

Варя перебегала из комнаты в комнату. Трогала стены, снимала с них старые фотографии. Вот прабабушка с прадедом – у них неулыбчивые лица людей, тяжело работавших всю жизнь. А это мама на лавочке у дома с друзьями детства.

Движения девушки были хаотичными и стремительными, нужно было торопиться. Старые половицы скрипели в такт – пели Варе свою прощальную песню.

Наконец, все было готово. Варя спасла все, что можно было спасти.

Девушка вышла во двор. Оглянулась. Слезинка медленно скатилась по её щеке. Война пришла в дом и убила его.

Бабочка

Тело накрыли простыней. Видно было лишь тонкую девичью руку и случайно выбившуюся прядь белокурых волос.

Полицейские осматривали место преступления. Зеваки толпились у ограждения. Гадали удастся ли в этот раз поймать убийцу.

Чуть в отдалении стояли двое: мужчина среднего возраста и его сын – подросток лет шестнадцати.