Паутина. С миру по нитке

Пять башен старинного замка

над Миром легко вознеслись,

как будто в волшебную рамку

замкнули окрестную жизнь.

3. Жребий

Литва. В серебристой долине —

бессонная летняя ночь.

Король своей мантией длинной

укутал красавицу-дочь.

Пойти за царя московитов —

таков её жребий, увы.

«О, боги! Не умер бы Витовт[8 - Витовт (1350 – 1430) – великий князь литовский.],

не были б под властью Москвы!»

Моль и вечность (Несвиж)

I. Под костёлом

Старинная крипта[9 - Крипта – сводчатое помещение под алтарной частью собора.

и холод, как в первую ночь,

когда человека выталкивал прочь

архангел под звуки трубы.

Одеты в бальзам молодые тела,

другие закутаны в цинк —

а ведь когда-то в сплетеньях терцин

их жизнь полноводно текла.

II. Король

Могуч и блистателен был Радзивилл,

богат, как лидийский король[10 - Имеется в виду Крез (595 – 546 до н.э.) – царь Лидии, считался баснословным богачом.

умело играл европейскую роль

средь замков, усадеб и вилл.

Но смерть, как известно, нам всем суждена,

как молвил библейский пророк.

Ведь все, кто родился, имеют свой срок

и пьют свою чашу до дна.

Итак, он умре. Он сыграл свою роль

и должен навеки уйти,

окончил владыка земные пути.

Да здравствует новый король!

Столетья прошли. «О несчастье! О боль!» —

стенают потомки навзрыд:

один из гробов был однажды открыт,

а там – только сытая моль…

Несвижский замок (XVI – XVIII века).

Гродно

В краю непуганых соборов

всё также ветер в листьях спит,

река имеет тот же норов

и величавый польский вид.

По небу тянется неспешно

ладей пушистых караван,

как в базилике безутешный

ряд полусонных прихожан.

И – слава Богу! Неизменна

реальность чудо-городка.

И пусть действительность так бренна,

а жизнь повсюду – коротка!

Костёл Благовещения Пресвятой Девы Марии и монастырь бригиток в Гродно (1634 – 1642).

Пейзаж (Молодечно)

В полях развалился зелёный дракон,

хозяином он возлежит:

то с ветром залётным поёт в унисон,

то молча на небо глядит.

Играет на солнце его чешуя,

глаза голубые горят.

Давно полюбил он леса и поля,

и выплюнул мерзостный яд.

«Мороз и солнце. День обычный…»

Мороз и солнце.