Млада Скверна

Мысли, обретшие поэтическую форму, являлись только фундаментом грандиозного строения, которое с каждым новым творческим кирпичиком становилось монолитнее, и обретало понятную форму.

Представьте! Грандиозный поэтический долгосторой, возводимый целое десятилетие, покрыт матовой тканью, которой вот-вот будет сброшена, и обнажит перед истомившимся зрителем долгожданный итог.

Но не буду срывать ткань сразу. Немного приподняв, обнажится ненадежный кирпичный фундамент. Это мой первенец. Сырой, темный и по-доброму наивный поэтический альбом, спрятанный куда подальше.

Авантюрная проба пера, нашедшая свое пристанище на самых верхних полках, где часто хранятся вещи, переставшие быть нужными, но все еще от чего-то дорогие.

Подобно робости при знакомстве, в глазах маленького меня уже разгоралась искра интереса, стремительно накатывающей эйфорией отдаваясь где-то глубоко, в самых потаённых уголках сознания. Так всегда происходит, когда впервые влюбляешься.

Любовь к рифме – это любовь безответная, не дающая и толики тепла в ответ.

Это любовь зеркальная, полная эмоций, чувств и переживаний, которые в неконтролируемом порыве стремятся прорваться из тесных рамок сознания, выплеснуться, и найти свой покой на бумаге. Любовь эта, оказалась метафизическим конструктором. С набором кирпичиков и микросхемам, из которых я пытался соорудить нечто неординарное, наивно надеясь взойти в один пантеон славы с мастерами лирической рифмы.

Но эйфория кончилась, и под пробой пера необходимо было подвести черту, ставшую первым поэтическим альбомом, чтобы самокритично, но и трезво поразмыслить над количеством набитых шишек, полученных от езды по проселочной стропе стиха, полной извилин и ухабов ямбов и хореев.

Дорога эта, из интересного путешествия, полного великолепных пейзажей, приглашающего раскрыть всю гамму эмоций и чувств, постепенно начала превращаться в колоссальных стройку. Стройка, которая откроет новую черту в нашем знакомстве. Тогда этой чертой стала увлечённость, благодаря которой многие ночи сон лишь кротким гостем тревожил пылкое сознание, полное метаний и страстей.

А юное сердце, еще не отягощенное злом от всепоглощающей несправедливости жизни, никак не могло смириться с тем, что процесс разложения социума необратим…

Второй поэтический альбом не получился сколько-нибудь целостным. Он подобно конвейеру производил стихотворные подшипники, преследуя в первую очень план производства, а не качество выходящей из-под пера продукции.