Шах и мат. Рассказы

Больше его волновали математика и физика.

– Завтра в девять ноль-ноль, аудитория 121, это где горный факультет!  – подытожил Борис. Готовиться к этому экзамену друзья не стали и остаток дня провели на пляже.

Вечером после ужина в комнате царила обычная обстановка. Михаил сидел за столом, писал на тетрадном листке письмо домой. Борис лежа на кровати читал книжку. Санек то и дело подходил к окну, закуривая очередную сигарету, задумчиво глядя на улицу сквозь редкие просветы в зеленой листве вяза, закрывавшего окно своей кроной.

Солнце пробивалось сквозь листву последними лучами багрового заката. Ветра не было, и жар от нагретого за день солнцем асфальта поднимался вверх и, казалось, застывал в воздухе, в листве деревьев, постепенно нагревая открытые окна и проникая через них во все помещения старого здания. Вместе с горячим воздухом комната постепенно наполнилась и табачным дымом. Белое табачное облако плавало под потолком комнаты.

– Сань, кончай курить!  – сказал Михаил, обращаясь к Чудину.

– Фу-у! Надымил! Чудило, ты че надымило? Курить на улице будешь!  – поднялся с кровати Борис. – Давайте хоть проветрим!  – добавил он, открывая двери в коридор. Посмотрев на Санька, завалившегося на кровать, сказал:  – Чем курить, найди у кого-нибудь учебник литературы и почитай. Может, завтра и пригодится на сочинении!

– Мишаня! Пошли вниз, новости посмотрим! Пусть пока проветривается!

Спускаясь на первый этаж, Михаил сказал Борису:

– Психует Санек! В школе ему тройку преподы натянули, а здесь он понимает, что шансов нет!

Друзья вернулись в комнату минут через двадцать.

Дверь была открыта, но проход в комнату был загорожен столом. На столе стоял Александр. Приподнимаясь на носках, он выуживал из верхней части шкафа очередной учебник. Так продолжалось минут пять. Наконец, терпение Александра было вознаграждено. Он спрыгнул со стола, держа в руках учебник литературы. Ребята отодвинули стол, зашли в комнату.

– Что откопал?  – поинтересовался Борис.

В ответ Санек протянул запыленный, в паутине учебник.

– Литература!  – Борис смахнул с изломанной по краям толстой обложки паутину, – выпуск 1947 года! Это ж музейный экспонат! На фиг ты его достал?

– Ладно. Посмотрим! Здесь пылится, там сгодится!  – с тонкой ноткой злости, прозвучавшей в голосе, неожиданно в рифму ответил другу Александр.

– Ну, ты Пушкин! Александр Сергеевич!  – засмеялся Михаил.

– Я и по паспорту Сергеич!  – огрызнулся Санек.