Летучая рыба

У клавиатуры белая чашка с кофейными разводами внутри, много листочков с короткими записями на стене на кнопках.

Она прошла на своё рабочее место, день начался, коллега за соседним столом перевесила настенный телефон так, чтобы Свете тоже было удобно дотягиваться до трубки. Начальник выдал инструкцию по технике безопасности: «Прочитай, распишись, и вот там ещё документы». Со всех сторон застучали клавиши, кто-то поставил чайник и он шумно грелся, в коридоре зацокали секретарши.

Открылась входная дверь.

Светин стол стоял сразу у прохода, и она неосознанно подняла голову. Сперва она увидела полу плаща. Красивого мужского плаща тёмно-серого цвета. Руку, ещё держащую дверную ручку. Ворот свитера в тонкую полоску. Затём сразу: чёлку, тонкий нос, тонкие губы. Парень тряхнул головой, убирая чёлку набок, посмотрел на Свету. За окном солнце выглянуло из облака, осветило офис, в золотом луче стали видны пылинки. Золотые ресницы, серые глаза.

«Привет, я Паша», – подал руку, прямо через перегородку её стола.

Она растерялась, протянула ладонь, сказала: «Света». Пылинки в золотых лучах прыгали туда-сюда, Светино сердце прыгало вместе с ними, в соприкосновении рук было что-то совершенно естественное и даже необходимое. Рука в руке – мягко, только мешает что-то твёрдое, что-то неприятное, что-то, чего она не хотела бы знать. Солнце опять спряталось, золотые пылинки исчезли, золотое кольцо на Пашиной руке осталось на том же пальце, где и было. Только теперь Света поняла, что это значит, но делать что-то было уже поздно – она почувствовала, что щекам горячо и внизу живота легонько ноет.

«Серов, опять опоздал?» – голос начальника прозвучал так резко, что Света чуть не вздрогнула.

«Не мог с утра найти свой шарф, обыскался, мне же без него ходить нельзя – сразу заболею».

Она чуть не выпалила: «На твоём кресле, полосатый, я видела», но вовремя прикусила язык.

Начальник ещё повозмущался, Паша ушёл на рабочее место, и вот теперь день действительно начался, покатился, как камушек с пригорка: сначала медленно, затем всё быстрей и быстрей.

Каждое утро с тех пор она одевалась в платья и юбки. Джинсы и брюки, висевшие в шкафу на вешалках, сместились в угол, затем вовсе исчезли: Света перевесила их в шифоньер, где хранилась одежда не по сезону. Каждое утро она капала на запястья духи, любимый Герлен, еще каплю в локтевые впадинки, по капле за уши. Каждое утро – туфли.