Дом на водопаде

Созрев с возрастом, словно французский сыр, Билли Рубин с полным правом превратился в Вонючку Билли и в заспинных разговорах оставался им по сей день, хотя недавно разменял уже пятый десяток. Весь коллектив научно-исследовательского института с энтузиазмом подхватил неблагозвучную кличку, и доктор Алекс Джонс не стал исключением, хотя никаких личных претензий к Игорю Альбертовичу как к научному сотруднику и напарнику не имел. Он даже мог бы назвать его вполне сносным соседом по кабинету, если бы жена Игоря не имела привычки приправлять его бутерброды каким-то едким соусом, который, судя по способности жирными пятнами расползаться по столам, стульям и важным бумагам, представлял собой своего рода биологическое оружие.

– Ну и чего ты за нее ухватился? – кисло поинтересовался Алекс Джонс. – Никому не интересно, о чем написано в старых газетах.

– Да? – Пухлые щеки Вонючки разочарованно повисли. – Но как же так, Алекс?! Полгода назад эти «ныряльщики» были на первых полосах всех газет.

– Не знаю, ничего подобного не слышал.

– А знаешь, что обо всем этом думаю я?

Доктор Алекс Джонс, разумеется, не знал. В сущности, ему было наплевать; мысли его в этот момент были далеко, и все, чего он хотел, это мчаться за ними вслед, по витку раскручивая тугую спираль текущих забот, желательно в полной тишине и с распахнутыми настежь окнами. От спертого воздуха лаборатории у него начиналась мигрень, наступление которой Алекс Джонс предвидел; он принял две таблетки ибупрофена, но тревожное ожидание боли лишило его всяческих сил сопротивляться навязчивому собеседнику.

– «В связи с этим на заседании совета депутатов было принято решение об установке защитных экранов и ограждений у наиболее опасных участков берега». Вот, значит, на что расходуются средства местного бюджета! – Вонючка Билл в возмущении щелкнул по газете пальцем и воскликнул: – Ей-богу, устроили из этих утопленников целый спектакль! Ну кому какое дело? Хотят они бросаться в воду – так пусть! Честно говоря, я их даже не осуждаю.

Вонючка Билл отложил газету и обтер влажные ладони о засаленный, густо покрытый разномастными пятнами халат.

– Позволь мне, – попросил Алекс Джонс, протягивая руку.

Он подкатился на своем крутящемся стуле, смял газету в комок и швырнул ее в стену; отскочив, комок угодил точно в переполненную мусорную корзину.