Ворона

От голода нас спасали рыба, картошка, овощные соленья и макароны – очень толстые, какого-то фантастического синеватого оттенка.

В то время я не знала, что причиной нехватки продуктов были непродуманные, губительные для сельского хозяйства реформы, проводимые «нашим дорогим Никитой Сергеевичем». В результате его «нововведений» к началу 60-х белый хлеб стали продавать по карточкам, а с 1963-го Россия – бывшая житница Европы – была вынуждена закупать зерно за границей.

Чтобы накормить детей деликатесами, рекомендованными доктором, родителям надо было совершить подвиг – «найти блат», зайти с чёрного хода и «дать на лапу» директору магазина или местного Дома культуры под гордым названием «40 лет Октября», чтобы тот позволил буфетчице продать курицу или котлеты, предназначенные местному заводскому начальству и партийному руководству.

А дома их ждал неблагодарный ребёнок…

Когда отчаянные попытки впихнуть в меня кусочек котлеты «за маму, за папу» не помогают, рядом с грозным видом устраивается отец:

– Возьми ложку, открой рот, глотай!

Сижу молча, стиснув зубы, словно партизан на допросе в гестапо.

От одного запаха фаршированных луком и яйцом котлет под названием «зразы» тошнит. Проглотить хотя бы кусочек этих «зараз» равносильно смерти. Ищу сочувствия у мамы, бабушки, брата. Но все они хором кричат: «Ешь!»

Размазываю «заразу» по тарелке, беру в рот, делаю вид, что жую и глотаю, а на самом деле просто отправляю куски котлет за щёки, как хомяк.

И некому пожалеть меня, несчастную, кроме толстого пушистого серого кота Васи. Вот он – сидит под столом, хищно сверкает огромными изумрудными глазищами, предвкушая чудный момент, когда упадёт ему под нос вожделенная котлета, стоит хоть на секунду моему стражу отвернуться! Молниеносно исчезает из-под стола кот с добычей в зубах, а мне остаётся лишь облизываться, делая вид, что всё было проглочено мной с огромным удовольствием. Толст и пушист был мой хвостатый друг Вася…

Однако обеденные мучения не всегда заканчивались счастливо – приходилось глотать эти «заразы», давясь и обливаясь слезами…

Конечно, ни о каком нравственном выборе – есть или не есть мясную пищу по принципу «не убий» в столь раннем возрасте – речь тогда не шла, и откуда берётся мясо, я не задумывалась (возможно, и на деревьях растёт).

Просто мой детский организм интуитивно протестовал против неудобоваримой, неприятно пахнущей пищи.