Легким ветром

Оттого ли, что в ней собрались чудаки, а по-другому – творческие люди, поэты, писатели, и вообще добрые, кто хочет поделиться сердечным. Вот такие они, друзовцы. Что тут хитрить? Ведь бывает и жестко, приходится терпеть, соглашаться. Погрешности разве прощаются? Но какое заглядение и радость оттого, что ты освоил высокое точное мастерство и попал в ряды «Друзы», снова встретил своих, не потерял их, не оступился – такой заколдованный круг. И восторг оттого, что попал сюда, в кузницу мастеров, смог принять сложные условия, требующие совершенства, преодолел, обошел жесткие, строгие, полные опасностей препятствия, стал тоже друзовцем.

Вслед за Ним и мы проникаемся Всепониманием и Всеприниманием. Внимательно поглощаем своим умом Всесущее, Всеединства и Всеначала. Закладываем одно и другое на свои основы. Такой рост. Наверно, творческий. Непростой рост.

Если подумать, как математик, то есть сделать сложное простым, разложить непонятное по полочкам, встает вопрос: из чего же сложился наш коллектив? Все будто бы на ладони, видны и так, и будто просты, даже наивны, что и присматриваться не к чему, как к камню, что валяется под ногами. Однако это обманчивость. Даже в блеклом камушке есть определенный, качественный модуль, и из такого соединения можно вывести и логарифм, и свой знаменатель.

Лежит на столе друза, играет своими гранями, будто разные страницы сказов интригуют. Интересно, заманчиво, хочется полюбопытствовать, заглянуть, присмотреться.

Но вот в ней будто бы появилась серая полоса, как скажут геологи, жилка такая прошла, может черная, белая, красная. Ко всему надо быть внимательным, философом, который благодаря своим понятиям может и иголку отыскать в стоге сена. На слух непонятно: то ли камушек разглядывают, как книжку, то ли книжка сложная и тяжелая, как камушек.

Играет камушек друзы – кому интересен, а кому просто ненужная вещь. Нечто накрепко припочковалось в ней, как в «Друзе» друзовцы. А другое соединение – так, ради пометы или вообще прошло без интереса. Не все так просто, и гладко, и одинаково, как кажется на поверхности. Казалось, неуютно скрипит дверь, словно сама алмазная друза принялась рисовать по стеклу или металлу, со скрипом вычерчивать скрижали.