Собрание ощущений

Мама улыбнулась.

– Через месяц к нам приедет музыкант. Сейчас он зарабатывает тем, что дает частные уроки и готовит к поступлению в консерваторию. Слышала, правда, что он жуткий зануда, зато его ученики показывают блестящие результаты на экзаменах.

– Мамочка! Ну, ты даешь! Где ты его нашла?

– Это все тетя Люда, ей спасибо. Вчера говорили с ней по телефону, она спрашивала про тебя. И как раз предложила этого человека в учителя, чтобы ты гарантированно поступила.

У Лики внутри все перевернулось. Тетя Люда.

Люсинда. Та еще скотина. Кандидатуру она нашла! Всю жизнь ненавидела маму за ее счастье. За помощь, которую мать постоянно оказывала ее бестолковой семье. При редких встречах Люсинда делала умильное лицо, изображающее безграничную любовь и преданность, только сталь в глазах выдавала ее с потрохами. А теперь эта падальщица понимает, что маме осталось немного. И роскошный дом, построенный «от и до» ликиным папой, надо как-то прибирать к рукам. Но Лика портит весь пейзаж. Поэтому надо приложить максимум усилий, чтобы сплавить ее лет на пять. А после она и сама возвращаться не захочет…

Она обняла маму так крепко, как делала это когда-то давным-давно, в безоблачном детстве, в минуты особой радости или, наоборот, больших детских переживаний. Лика нутром почувствовала, что эти объятия – последние.

– Опять мутит. Температура что ли… Дочь, иди пока…

***

Флегматичные утки поплыли в обратную сторону. Лику затрясло от холода и слез. И беспомощности.

Но вот кто-то нежно и заботливо погладил её по волосам теплой ладошкой.

Из рюкзака высунулась маленькая мохнатая голова, источавшая потрясающий аромат.

– Нянюшка, ты опять взяла мою туалетную воду?! – улыбнулась Лика.

От слез она становилась жалкой. Как, впрочем, и все девушки. Только в модном журнале можно увидеть слезу, проторившую идеально ровную дорожку на идеально ровной щеке, и при этом лицо плачущей сияет как после органической маски с каким-нибудь «маслом ши». В жизни все иначе: опухшие нос и губы, красные пятна по всему лбу, черные разводы под глазами.

– Ты еще и губки накрасила? – тут Лика уже не могла сдержаться и расхохоталась. Нянюшка вылезла из рюкзака и сделала «уточку».

***

Она жила в старинном сундуке на мансарде, куда в полдень проникали пыльные лучи солнца, под прессом старой оконной рамы преобразуясь в удлинённые прямоугольники. Наверное, лет триста назад в таком сундуке могли бы храниться тончайшие шелковые платки и расшитые бусинами сарафаны.