Синдром олигарха

Синдром олигарха

Эвелина Каравай

Журналистка Елизавета Боннет готовит репортаж о резонансном убийстве известного Олигарха. После убийства одного из свидетелей репортаж превращается в расследование, олигарх оживает, а журналистка пытается повторно убить ожившего героя. Книга содержит нецензурную брань.

Синдром олигарха

Эвелина Каравай

© Эвелина Каравай, 2020

ISBN 978-5-4498-4423-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Часть I «ОЛИГАРХ»

Мне досталось от жизни, но я научился держать удар.

Я не верю людям. Я их использую. Я стал циником. Я люблю только собак и родных в своем прошлом. На людях я мечта, в душе я одиночество.

Единственные люди, которые меня любили – это мои родители, которых больше нет.

Я был двоечником и задирой. Жизнь —не школа. По жизни рулят двоечники с характером.

У меня нет родителей-они умерли. У меня нет родных —они меня предали.

У меня есть любовницы, но нет любви. Меня гладят по эрогенным зонам и кошельку.

А мне хочется, чтобы меня обняли и подарили домашние тапочки и дом, где всегда рады.

У меня нет ни жены, ни детей. У меня есть только деловые партнеры. Они не нравятся. С ними или выгодно или нет. С ними или дистанция, или безопасное сотрудничество или команда «рядом».

Я владелец международной компании, которая занимается недвижимостью. Я создал собственную империю. В ней живут по моим законам. Я не имею права на ошибку и на слабость.

Самое приятное событие в моей жизни – появление собаки.

Я хотел бы забыть предательство первой и единственной девушки, которая поменяла меня на моего друга.

С собой на необитаемый остров я бы взял книжку про Робинзона Крузо.

Моя жизненная позиция: «Никогда не сдавайся, никогда не прощай, будь на шаг вперед и стреляй на поражение. Только обязательно проверяй, повержен ли враг. Иначе он добьет тебя в спину».

Вступление

«Ты написал на запястье слово „Мы“ и это навсегда» – такую эпитафию я увидела на дорогом памятнике на обычном городском кладбище.

Закон не предусматривал для олигархов особый статус после смерти. Поэтому последнее земное пристанище они обретали там же, где и простые смертные.

Было раннее осеннее утро и в последний путь не спешили ни живые, ни мертвые. Я стояла совсем одна, живая среди ушедших в сумрак, и смотрела на фотографию мужчины 50—54 лет с оливковыми глазами и черными, как смоль волосами. Цветная фотография подчеркивала загар, что выглядело несколько комично.