Наш Президент

Вы, говоря откровенно, пришли на все готовое и сколотили себе капитал.

– Я уже много раз отвечал на это, – вздохнул оппонент журналиста. – Отвечу еще раз. Вначале девяностых коммунистическая партия, которой вы так гордитесь, бросила свои заводы и фабрики. Забыла о наших гражданах, о целых городах, которые эти предприятия обслуживали. Все это буквально валялось под ногами, с огромными долгами, и никому не было нужным. Простые люди остались без средств к существованию. Никто из красных директоров не желал заниматься тем, что они сами же и развалили.

Никто из них не делал попыток что-нибудь изменить. А потом пришло наше поколение: молодое, неопытное. Мы взяли на себя ответственность за людей, которые по году не получали зарплату. Им было не на что есть, они не могли платить за лечение, за детские сады. Мы приобрели эту убыточную, ни на что не годную в то время собственность и принялись ее поднимать. Мы работали по восемнадцать часов в сутки.

В студии раздался негромкий смех.

– Одну секундочку, Дмитрий Михайлович, – пытаясь скрыть красноречивую улыбку, уточнил телеведущий. – Давайте все проясним. Значит, заводы просто валялись, на тот момент не работали и ничего не стоили, долги у всех этих предприятий были огромными, а вы, такие вот молодые и инициативные, их подобрали и затем, не жалея сил, в поте лица спасали от банкротства? И ведь спасли! Я все правильно понимаю?

– Да, – по-прежнему невозмутимо кивнул журналисту кандидат в президенты.

 – Вы все правильно понимаете, именно так и было.

Камера показала его лицо крупным планом. Дмитрий Михайлович смотрел в глаза миллионам телезрителей. Открыто, без тени улыбки, как часто смотрят учителя на нерадивых учеников младших классов. Было решительно непонятно: он и правда верит в то, что говорит, или же спустя столько лет все еще продолжает держать многомиллионную аудиторию за круглых, ничего не соображающих идиотов.

Константин Сергеевич отвел взгляд от телевизора, скрипнул зубами и медленно покачал головой. На его скулах заходили желваки.

– Как же вас таких земля носит, а? – очень тихо, сквозь зубы произнес он. И, вновь исподлобья посмотрев на экран, хрипло добавил: – Иуда…

– Ну, хорошо, – тем временем продолжил ведущий, – тогда проясните для всех нас еще одну ситуацию.