Что сказал Бенедикто. Часть 3-4

Поезжайте, – сказал Аланд, не сводя с Вебера глаз.

– Как я тебя ненавижу, гад… – прошептал Вебер, отворачиваясь от Аланда.

Аланд все улыбался. Вебер спиной ожидал хорошего тумака от Коха, но Кох как-то бережно приобнял его и повел к машине.

– Фенрих, все это пустяки, – очень тихо сказал ему Кох. – Ты подумай о том, что было два месяца назад. Я не думаю, что ты не в выигрыше. Хочешь туда – в волшебное прошлое? Она еще женою Адлера была, а ты Хабанеру в кабаке только отыграл – и сколько расхлебывал. Не гневи Господа, мы имеем с тобой больше, чем могли себе вообразить.

Подожди немного, Аланд никому еще в любви не препятствовал.

Да, в самом деле, совсем недавно развернулась череда катастроф, перемен, перестановок. Кажется, что с тех пор миновала вечность – Кох прав. Кох проводил Вебера до машины и вернулся проститься с Анной-Марией.

Аланд усаживал женщин в машину с галантностью великосветского кавалера. Анечку он посадил последней. Она остановила Аланда.

– Аланд, вы что, правда, знаете, что они думают, делают и говорят?

– Работа такая, деточка.

– Как же они живут? Я бы так не смогла.

– Так я и твои мысли знаю, ты теперь часть этого дуралея, пусть самая лучшая, но его часть. Не думай об этом, еще отца и матери люди иногда стыдятся, а учителя – никогда. Он же всегда в тебе, приходится жить с ним, как с паразитом, вытворяй что хочешь, он слова не скажет, и никуда он не денется. Люди Христа – и того не стыдятся, допуская вполне официально, что он все видит, все слышит и знает все наши помыслы.

Знает – и черт с ним, правда? Самые совестливые раз в неделю в церковь придут – покаются – и пойдут себе делать, что делали. С учителем по-другому, иначе ничему не научишь. Такая работа. Когда твой муж сам пойдет учить вместо меня – тогда он цену своему гаду поймет. И все его гады ему возвратятся. Сейчас и говорить бесполезно, он этого не понимает, он пока сгусток страстей. Агнес, я почти сразу вас оставлю, ты понимаешь…

* * *

– Вебер, в зал, делаешь энергетическую гимнастику, готовишься к музыке.

Аланд вернется, займется тобой, – едва вышли из машины, сказал Кох.

– Я ничего не буду делать не буду, я не маленький мальчик, – на всякий случай огрызнулся Вебер.

– А похож, – сказал Гейнц.

– Да, – подтвердил Кох, улыбаясь.

Гейнц с Карлом с удовольствием смотрели на них.

– Гейнц, у тебя в пять история музыки, если верить преданиям, иди, готовься. Карл, у тебя математика в три, следовательно, ты успеешь озадачиться обедом.