Листы картона

Бабушке было до лампочки, во что играет внук, но вот упоминать при ней отца не стоило: Елена Анатольевна при всяком удобном случае заявляла Тихону, что Олег «подлец и слабак» (странное сочетание). С этим неприятным ощущением мальчик и рос. Бабушке он верил, потому что ее боялась даже мама.

Чтобы мама с бабушкой не расстраивались, малыш стал принимать и так нечасто приходившего к ним папу холодно, а однажды нагрубил ему. Правда, потом, выбежав в коридор, извинился с подкатившим к горлу комом и невыносимым чувством вины.

Иногда ему сильно не хватало папы. Тихон представлял, как обнимает отца, прижимается к его широкой груди и слушает стук любящего сердца – впрочем, именно к Олегу эти фантазии отношения почти не имели. Абстрактный отец был куда более заботливым и близким, чем реальный.

***

Мне повезло, что папа всегда был рядом. Даже когда родители развелись (а произошло это рано), я продолжал чувствовать его любовь и причастность ко всем сферам моей жизни.

Отец знал, какая девочка понравилась мне в садике, куда я больше всего люблю ходить по воскресеньям, о чем думал в субботу перед сном, о какой игрушке мечтаю. В пять лет я поведал ему, что хочу стать врачом, чтобы помогать людям. Папа все понял и одобрил: сам он был офисным работником и, по его словам, ощущал себя бесполезным («Уж лучше дворником – хоть улицы бы чище сделал»).

Странно, но я не помнил, ЧТО думал об отце в детстве. Все впечатления, связанные с ним, я будто получил постскриптум.

Они были осознанными, основанными больше не на воспоминаниях, а на чем-то… на чем-то глубинном. Их словно записали на кассету и загрузили в мой мозг, когда я стал постарше.

С воспоминаниями о матери, например, дело обстояло совсем не так. Я был убежден, что все происходившее с нами и отпечатавшееся в моей памяти – настоящее. Я мог описать, в какой цвет она красила волосы, каким тоном окликала меня, когда бывала мной недовольна.

Как вздыхала, говоря о бывшем муже: «Мы с папой разошлись, Тихон, но это не значит, что он не любит тебя. И ты будь к нему поласковее, когда он тебя навещает».

Но… порой я думал, что с моей своеобразной памятью ни в чем нельзя быть абсолютно уверенным. Она играла со мной злые шутки.

Это я начал понимать уже тогда.

III

Тихон ходил в новую школу, буквально за год возведенную неподалеку от его дома.