Истории странного подростка

Я искренне надеюсь, когда-нибудь мои записи поддержат хотя бы одного человека, который на себе ощущал тяжесть одиночества, затравленности, непонимания, болезненности, влияние людей и пагубных привычек, отчего не мог найти свое место в огромном мире безразличия, и не мог осознать того, что каждая жизнь – бесценна и уникальна. В этой книге одна история человеческой жизни, точнее – важный отрезок долгого пути.

Мой дорогой читатель, помни, что мы друг у друга есть. Для того и пишутся книги, чтобы протянуть невидимую крепкую нить любви и поддержки там, где кажется, спасения нет, чтобы разделить чувства, какими бы они ни были, чтобы человек знал, что не одинок.

Подростки

Всем известны причины возникновения проблем в подростковом возрасте: в основном все списывается на отношения в семье (это действительно немаловажно). Я редко принимал решения самостоятельно, рос без отца, но был окружен заботой, любовью, вниманием. Как ни крути, нам всем всегда чего-то не хватает, даже если на самом деле этого в избытке вокруг.

Я рос отшельником, «белой вороной», я не хотел говорить с окружающими, мне было сложно отвечать в классе, не хотелось заводить друзей. Я чувствовал себя «бракованным», глядя на то, как легко подобное давалось другим. Я молча сносил обиды, критику, я не ощущал свою значимость в большом мире, я всегда задавался вопросом «для чего дана жизнь?»

Со сложностями во взаимоотношении с внешним миром стала падать моя самооценка, появилось ощущение одиночества, депрессивные состояния, расстройство сна.

Я стал действовать назло семье, прогуливать школу, проявляя пассивно-агрессивное поведение. В какой-то момент остро начал ощущать никчемность, пессимизм, монотонность дней, поэтому действовал: я словно специально искал «дурные компании» и судьба радостно подкидывала новые авантюры, где я барахтался словно после кораблекрушения в океане, совершенно не умея плавать, хлебая новые порции соленой воды и пытаясь дышать легко и спокойно в борьбе за место в сумасшедшем мире.

Я перестал проводить ночи дома за книгами.

Я сменил их на жизнь улиц, как и чахоточные зачатки амбиций и желаний. Это такое странное чувство, будто наслаждаешься сладким чаем, хотя всю жизнь любил только горький кофе.

Мне всегда было страшно начинать что-либо: что-то новое, непривычное, пугающее. Я всегда любил писать, особенно стихи, но натыкаясь на насмешки и критику, стремление угасало, я вновь возвращался в свою «раковину-улитку», которая всегда была со мной.