Берега и волны

Тогда, на прощанье, поддерживая остатки безвольно раздавленной руки, он даже улыбнулся и просто сказал, что сейчас ему лень подниматься и лезть в аппарат:

– Жить надо там, где ты есть, дружище! – и добавил, – пусть эти слуги ада меня здесь поищут…

Возраст и названия болезней вытолкнули Боба на берег, как пробку из бутылки шампанского – с правом ношения морской формы и с почётом в благодарственной рамочке. «Благодарность морского ведомства – это ещё не эпитафия на могиле», – пробовал он смеяться. Ходить ему было трудно, но его исправно возили по новым местам: больницы, курорты, комнаты, в которых не было фотографий его семьи и жизни.

А были ли они?

Теперь это был хоспис со странным названием «Ласковые дни».

Доктор, русский еврей из развалившегося Союза, был чем-то похож на Эдьку, возможно, это объясняло согласие Боба остаться, когда на вопрос утомлённой заботами дочери:

– Папа, ты согласен остаться здесь?

Он ответил словами Эдьки:

– Жить надо там, где ты есть.

Из окна комнаты было видно Северное море, дождливое или зелёное, с полосами пены или водорослей, или длинными рядами мелких бело-барашковых волн.

Он не любил смотреть на море и опускал шторы. Широкая полоса прибрежного песка тревожила его, и он не ходил по берегу, боясь замёрзнуть.

Общение с русским доктором началось и закончилось двумя фразами:

– Я всю жизнь был натовским моряком и приближался к вам под балтийским водами, готовый к действию, как торпеда, док.

– Вот мы и сблизились. Дайте мне пощупать ваш пульс.

Успокойтесь и нащупайте мой. Видите, когда вы не в подводной лодке, а я – не на прицеле у вас, мы совсем одинаковые. А все остальное – выдумки психов, военных и медицинских. Поверьте мне, офицер!

Терапия, как любил объяснять док, сводится к тому, что любая болезнь, а тем более – хроническая, это боязнь видеть себя не таким красивым, каким бывал ты прежде, белозубым и весёлым. Поэтому, говорил он, пациенты, особенно – женщины, должны избегать фото-фона молодых оболтусов, избегать общения с надменными родственниками – это, по его мнению, поможет не замечать своих физических отклонений, колясок и палочек, трясущихся рук и подбородков и почувствовать себя совершенно комфортно среди равных в ходьбе и зрении.

«Суета жизни и громкие крики высасывают из вас соки желаний и покой скромных радостей, господа. Призывы луны и томление ласки – вот верные признаки равновесия и здоровья. Жить надо долго и счастливо», – говорил док.