Прорыв

Ну вот, меня опять занесло. Теперь я начинаю обсуждать твою личную жизнь. Это нехорошо с моей стороны. Едва ли я имею право на это.

Ты знал, что наш век будет ужасен. И это давило на тебя. Нас разделили во времени две мировые войны и тысячи бедствий. Тебе трудно было бы это вынести, с твоей впечатлительностью. Но я живу в другое время, и как бы ни был ты мне близок по духу, меня окружают другие люди, и я должна общаться с ними, хотя, быть может, среди них и нет подобного тебе. Оставь меня, прошу тебя.

Я не хочу гоняться за призраками. Прости, но ты для меня – лишь призрак.

Не знаю, зачем я все это написала, но я была искренна. Если бы я жила в одно время с тобой, я бы, наверное, любила тебя. Но нам не преодолеть этих ста лет. Так прости меня и не волнуй больше мою душу. Я думаю, я уверена, ты слышишь меня.

Один день и вся жизнь

Посвящается Нарену и Полин

Лодочная станция еще не успела начать свою работу, когда к берегу уже причаливало каноэ. Для столь раннего утра это было, мягко говоря, необычно.

«Кто бы это мог быть?» – подумал заспанный лодочник, выходя взглянуть на гребца. Однако когда он увидел выпрыгнувшую на берег женщину, которая затем легко втащила туда же лодку, он все понял. Лодочник знал только одну такую женщину.

– Мисс Смит, что-то вы сегодня раньше обычного! – крикнул он.

– Неужели? Я, право, и не заметила. Это, наверное, потому, что мне сегодня уезжать. Завтра у меня первое выступление в Эдмонтоне.

– Желаю удачи, мисс Смит.

Мисс Виргиния Смит была очаровательной девушкой лет двадцати пяти со смешливыми серыми глазами, живым лицом, обрамленным густыми каштановыми волосами. Казалось, она не могла быть серьезной, настолько веселым и задорным был весь ее облик. К тому же она была поэтессой. Правда, публикаций у Виргинии было всего несколько, но она твердо верила в удачу.

Прекрасная летняя погода только подкрепляла ее отличное настроение. В этот день Ванкувер казался Виргинии еще красивее.

Она была уверена, что что-то должно произойти. Возможно, это из-за завтрашнего вечернего выступления в городском собрании. Виргиния уже читала собственные стихи в салонах родного Брантфорда, но давно, да и слушателей тогда собиралось немного. Брантфорд… На миг она стала серьезной. Виргиния едва ли могла припомнить, когда в последний раз была дома. После смерти отца она старалась помочь семье не скатиться в нищету, выступала, печаталась в журналах.