Доля мастера

Расправила замявшийся уголок листа, исписанного схемами, формулами и кособокими нотабене на полях. Но что-то свербило, не давало вниманию течь привычной рабочей колеёй, стучало в висок – назойливо, жарко. Нет, невозможно… и она посмотрела в сторону, откуда шла эта тревожная волна.

По правую руку стояла миниатюра в тонкой серебряной рамке – с портрета застенчиво улыбалась девочка с русой косой через плечо и тяжёлым взглядом. Под ним становилось неуютно – чувство, будто тебя рассматривают насквозь, не из самых приятных.

Но София привыкла – её собственный взгляд был ничуть не лучше, правда, в отличие от племянницы, она давно научилась его смягчать.

Звездочея приласкала кончиками пальцев мастерски написанные волосы и мягкий овал улыбающегося лица – а ведь могла бы ты, девочка, осчастливить какого-нибудь хорошего человека, стать ему доброй женой, если б не этот взгляд…

«Вылитая Анна», – София вздохнула опять. Чем больше перечишь судьбе, тем жёстче она выламывает по-своему.

Не справишься ты – она взвалит твою ношу на плечи твоих детей. Отказалась старшая сестра идти тёмной и трудной знахарской тропой, любви хотела, смеха и счастья женского – а что из того вышло? И любимого к гибели привела, и сама погибла. Только и остались от них память да крошка Динь, за воспитание которой взялась София, сама к тому времени только встретившая свой восемнадцатый год.

О, как хотелось в иные дни бросить всё, умереть, исчезнуть из этого страшного, жестокого, грязного мира, где ты одна, потерявшая дар, семью, веру – и с чужим ребёнком на руках!

С чужим? Нет, нет, кто угодно, только не Динь – с её цепкой памятью, с прицельным вниманием к мелочам, с неуёмным стремлением исследовать всё подряд – а то София не помнила себя ещё маленькой Зосьей? Такая же, ну точь-в-точь такая же – от старшей сестрицы не отставала ни в чём… почти ни в чём.

Войдя в возраст, младшая из сестёр Ламендор стала держаться так замкнуто, что даже родные звали её нелюдимой, между тем сама девушка просто пыталась быть достойной ученицей своей наставницы.

Дичилась старшей сестры – та не скупясь, каждому встречному дарила ласку, улыбку, а то и кусачее словечко… да разве ж такой должна быть истинная знахарка?

Сама-то юная София вряд ли усомнилась бы в праве старшей сестрицы поступать так: егоза и фантазёрка Анна верховодила во всех играх сызмала.