Чувство льда

 – Как вы собираетесь скрыть от Александра Владимировича свой визит ко мне? Вас же куча народу видела в издательстве, и водитель, который вас привез, знает, что вы здесь были, и моя Влада знает, что вы приходили ко мне.

– Об этом не беспокойтесь, я сейчас зайду к Саше, у меня к нему дело. Вы же знаете, перед Восьмым марта он устраивает корпоративную вечеринку, и мне нужно обсудить с ним ряд вопросов. Я скажу, что заходила к вам.

– Зачем?

– Жаловалась на водителя. Мне не нравится, что он постоянно нарушает правила.

Нас часто останавливают, и приходится терять кучу времени на объяснения с сотрудниками ГАИ. Или как оно теперь называется?

– Он действительно ездит с нарушениями? – обеспокоенно спросила Нана.

– Разумеется. Но теперь все так ездят. И разумеется, мне это не нравится. Я не хочу попасть в аварию.

– Вы хотите, чтобы вам заменили водителя?

– Я думаю, для первого раза будет достаточно, если вы сделаете ему внушение. Благодарю вас. Всего доброго.

Филановская поднялась и вышла из кабинета, громко стуча каблуками.

Нана озадаченно посмотрела ей вслед и даже нашла в себе силы усмехнуться сквозь боль и озноб. Да уж, доктор педагогических наук.

Через несколько минут вернулась из аптеки Влада, высыпала на стол перед начальницей горку каких-то таблеток, порошков и микстур.

– Влада, детка, давай-ка сама, – слабым голосом попросила Нана. – Я уже ничего не соображаю, даже надписи прочитать не могу.

Секретарь взялась за дело, наливала воду, что-то растворяла, что-то капала.

Нана покорно пила и глотала все, что ей давали, и ни во что не вникала. Вся ее спортивная жизнь приучила терпеть боль, и она умела терпеть боль в спине, в суставах, в ушибленных при падениях местах, терпеть и продолжать кататься, и прыгать, и вращаться, хотя от вращений немыслимо, просто запредельно болели руки: от высокой скорости вращения лопались сосуды. Головная боль была единственной болью, с которой Нана справлялась плохо и совершенно переставала соображать.

Половина первого.

У нее есть еще час, чтобы прийти в себя.

– Никого ко мне не пускай и ни с кем не соединяй, – велела она Владе.

Секретарь вышла, Нана заперла за ней дверь и прилегла на неудобный кожаный диван. Сидеть на нем, конечно, хорошо, а вот лежать… Даже при ее не самом высоком росте ноги помещаются с трудом. И холодно как! А накрыться нечем. Если только шубой, но для этого нужно встать, а сил нет. Легла, не снимая пиджак, хорошо еще, что костюм трикотажный, не мнется.