Библиотекарь

На тебе большая ответственность, ты зрячий. Подумай, на кого мне еще рассчитывать? Ну хорошо. Больше не было звонков?

Паша. Да кто к нам звонит! Кому мы нужны!

Наташа. Ну, иди.

Паша. Природа, сказал Мичурин, нестерпимо требует скрещивания.

Наташа. Мичурин этого не говорил.

Паша. Это Мичурин-то?! Я был помощником товарища Мичурина по политчасти. Я был его комиссаром. Я ему с самого начала сказал: товарищ Мичурин, не жди милости от природы. (Засветился.) Один раз приехал к товарищу Мичурину Константин Эдуардович Циолковский, и схватились они с ним на тему о том, что все-таки управляет жизнью человеческих существ? «Управляет, – настаивал Мичурин, – всеобщий закон движения материальных частиц через анальное кольцо.

Это путь всего живого, его смысл». С этим Константин Эдуардович не согласился…

Наташа. Иди, Павел. В остальном я тобой довольна.

С двумя тяжелыми сумками вошел Ковалёв. Остановился.

Ковалёв. Наташенька!

Паша. Значит, передаю еще раз: едет мужик к тебе, мужчина.

Наташа(тихо, Паше).

Пошел отсюда! Быстро!

Пашауходит.

Ковалёв. Наташенька, я раздавлен. Какой это ужас: из одной очереди в другую очередь!.. Вы знаете, я, когда раньше видел табличку «В порядке живой очереди», думал: неужели есть мертвая? Оказывается, есть! Мертвая – это, знаете, запись на бумаге. Но это ненадежно: бумага вдруг может исчезнуть. Мертвая очередь производит клеймение на тыльной стороне ладони химическим карандашом. (Показал.) Вот, я – двести шестьдесят седьмой. Подошел, не успел спросить, что привезли, – подскочил активист и в лицо прямо: будете стоять? Другой схватил руку, и вот.

Оказалось, кости копченые. И я бежал, а вслед кричали: номер скажи, номер!.. (Смеется.) Меня проштамповали.

Наташа. Давайте помогу.

Ковалёв. Спасибо, спасибо. Уж теперь я дотащу сам. Подождите, дева моя. Когда автобус поднялся на холмы, я увидел вдалеке наш монастырь, в окнах вашей артели горел свет… Вы меня ждали?

Наташа. Ждала.

Ковалёв. Когда женщина ждет, жилище приобретает смысл.

Если никто не ждет добытчика, он не может быть счастлив. Жилище его холодно и пусто.

Наташа. Надо было Юру послать.

Ковалёв. Юрочка не может стоять в очередях. Когда он был совсем мальчиком, он меня спрашивал: «Дедушка, почему Бог заставил нас добывать себе пищу, разве нельзя было сделать нас такими, чтобы можно было жить только дыханием?»

Наташа. Что купили?

Ковалёв. Не знаю. Хватал все, что попадалось под руку. (Громко.) Юра!

Наташа. Он ушел куда-то.