Дежавю. День первый

Дежавю. День первый

Алексей Олексюк

Иногда нас посещает странное ощущение, что мы уже были в том месте, которое видим впервые, хорошо знаем человека, которого встретили только что, уже слышали то, что говорится в эту минуту. Учёные называют такое состояние «дежавю» и считают его обманом психики. Но всегда ли это обман? Может быть, так мы встречаемся с несбывшимся? Во всяком случае у вас есть возможность пережить это таинственное и чудесное чувство вместе с героем данной повести.

Дежавю.

День первый

Алексей Олексюк

Иллюстратор Нина Олексюк

© Алексей Олексюк, 2022

© Нина Олексюк, иллюстрации, 2022

ISBN 978-5-4474-1688-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

День первый

На Чёрной речке вечная зима.

В любое время года – непогода…

Геннадий Мануйлов

1. Бологое

Он внезапно проснулся на какой-то станции. Антон проснулся от того, что прекратилось мерное покачивание вагона, ставшее привычным за последние три дня, въевшееся в мозг и застрявшее непрестанным перебоем стыков в лабиринтах среднего уха.

Неподвижность оглушала, как тишина после долгого ора. Антон проснулся, но не открывал глаз. Он слышал, как собирались (стараясь не разбудить его) соседи по купе. За три дня пути эти люди стали частью его жизни, теперь же часть его жизни вместе с этими людьми уходила куда-то в ночь, и Антон чувствовал, что не в силах принудить себя встать попрощаться. Он лежал на нижних полатях, под лёгкой прохлорированной простынёй, словно в прохладном потоке – безвольно, бездумно, плавно отдаляясь от людей, которых три дня несло течением железнодорожной воды вместе с ним, а теперь относило в сторону – вправо от полотна, к зданию вокзала и дальше – к автобусной остановке.

Антон всё-таки открыл глаза. В купе уже никого не было. Постельное бельё и матрасы на противоположных полатях свёрнуты. Повернув голову, он увидел в окно, как мелькнули в резком свете станционных фонарей две тени.

2. Гроза на подступах

Больше он в эту ночь не спал. Встал, убрал постель. Посидел в темноте опустевшего купе.

Его снедало волнение.

Он вышел в коридор, где встречный ветер колыхал куцые занавески, увеличивая и без того гулкое сердцебиение. Поезд набирал ход: так спешит – невольно – человек, когда цель долгого путешествия уже близка и ощутима физически.

Но за стеклом ещё ничего не было.