На Черной реке

Хороши подрядчики – шагу без подсказки не сделают… Фирма, которую Тихарев взял на контракт по бурению два года назад, называлась АРБУР. Аббревиатура от слов Арьеган и «бурение». Греку нравились оба эти слова, но только не спаянные в бессмыслицу их обрубки.

Заполярный Арьеган стал ему родным в последние десять лет. Побратимами бывают города и села, а бывают места и люди. Это когда человеческая судьба встает вровень с географией. А бурение давно стало его профессией и частью судьбы. От нее уже никуда не деться.

– А еще что нового? – спросил Харлампиди.

Пауза, потом прожеванное с мычанием «ничево», потом что-то и того нечленораздельнее…

– Чао. Конец связи.

Грек первый положил трубку. Этот Дерюжный еще минут пять тянул бы жилу и еще столько бы разводил бодягу. Жаловался бы на нехватку запчастей, горючки, на жизнь, – ныл бы и ныл без проблеска оптимизма. И не сказал бы главного…

Улучив момент, когда у соседей в отделе добычи образовалось затишье (в это время у них не так остервенело хлопали дверью), Грек заглянул к Андрею Погосову.

– Привет, начальник нефти, есть новости?

– Угу. Грустные. – Погосов не отрывал взгляд от монитора.

– Сколько?

Безнадежно увязший в мониторе, Погосов выкинул четыре пальца:

– И это не все. Еще два трупа на Ижме.

– Что-то многовато…

– Не вру. – Погосов окинул вошедшего пустым после монитора взглядом. – Ну, у тебя и прикид, Грека. Опять в кабак со своими инглезе…

Костюм на Харлампиди сидел и в самом деле шикарно.

Сегодня он одел темно-серую пару с синим отливом.

– Это беспредел, Харлампиди. – Приставала к нему с утра Вера Палеес, инженер-разработчик из Москвы. – Так шикарно на работе может выглядеть только директор. Работа – это не подиум.

– А отливает-то… отливает-то как! – просвиристел бежавший куда-то по коридору зам главного геолога Костя Вятский.

– Не вру, – повторил Погосов. – Вон, Татьяна говорила с доктором…

– И что? Метилен? – Харлампиди обратил вопрос к Татьяне, «рабочей лошади» в отделе у Погосова. Она была девой крупной – «собой великовата» (по ее же выражению), но удачно замужем и «по себе не унывала» – говорила еще, что «энергетический донор».

– Не знаю. Вы же сами всегда говорите, Валерий Петрович, – вскрытие покажет. Каждый день говорите.