Особенность конкретного простора

О как привык я к белизне твоей коры

И к рыжине подкоркового слоя!

– Да! – за спиною кто-то говорит,—

Уж таковы природные условия.

– И каковы они? —

бабуля встрепенулась.

Мол, не спала, но вдруг проснулась.

– Они – для разума

желательная пища,

Они – и радость наша, и беда.

Сплошные горизонты! Широтища!

А вот дороги наши – никуда!

Ни к чёрту! Хоть возьми да тресни!

И вот что интересно: если

Вдруг недород – то надо закупать.

А денег нету. В силу недорода!

Но хуже – урожай! Куда его ссыпать?

Везти в Снежанск?

Поломана дорога!

Стою среди своих товарищей, растерян,

Поскольку труд их урожаем обесценен.

Да и «кому грузить?»,

да и «на чём возить?»

Не счесть вопросов иже с ними трудных.

Ему порой бывает выгоднее – гнить

В условиях таких паскудных!

Кому – ему? Соображаю,

Что – урожаю.

– А вы как полагаете? – Я полагаю,

Что о предметах, мне далёких, —

не сужу.

– Вы сходите? – спросила Пелагея

Васильевна. – По-моему, схожу.

4

Приехали. На станции Морозки

Встречаю Клёпу в обществе хвостатых

Вокруг неё облезлых отморозков,

Котов – неистребимых супостатов.

Ну, курва! Пшла домой! —

Стремлюсь её догнать,

Из-под кустов, из-под земли её достать,

За всё – физическим букетом

ей воздать,

Словесною картиной угрожая

О пагубе иного урожая!

Передряга

Со мною случай на метро «Арбатской»

Произошёл весьма дурацкий.

Запомним: нищий, к стенке прислонённый,

Сидит с гармошкой – без руки.

Навстречу панк идёт с причёскою зелёной,

За мной постукивают шпильки-каблуки

Трёх женщин – трёх различных рас.

Да. Я о фатуме, конечно, повествую.

Споткнулась чёрная. Но не о том рассказ —

Она ногой поддела мятую, пустую

«Джин-тоник» банку жестяную.

И вот помчалась жестяная банка

С подскоками – к ботинку панка.

Тот бьёт по банке – китаянке —

Ей на подъём и под её замах.

Она, в вельветовых штанах —

Бьёт! – в гармониста попадает.

Сам молодой, но с Карабаса бородищей,

Единственной рукой с татуировкой «вор»

Меня расстреливает банкою в упор!

Я уклоняюсь, белую сбиваю проститутку,

Её, чтоб не упала, ухватив за грудку.

И мы вдвоём, испуганы, как дети,

Заваливаем, падая, мента в бронежилете.

Он, свой отдельный наблюдая интерес,

Бежал по службе – нам вразрез!

А я, увы, не в очень трезвом виде.

Душа-предательница в пятки упадает.