Завтра

Дедушка и внучка свернули, решив обойти дом, и чуть удлинив себе путь, безопасно попасть к себе домой.

– Стоять! – крикнули патрульные и перезарядили автоматы, вынырнувшие внезапно из-за противоположного угла дома, от которого свернули учёные. – Предъявить документы!

Дедушка и внучка остановились и замерли. Дедушка поставил портфель за свои ноги.

– Слава освободителям! – крикнул что есть мочи дедушка и подтолкнул внучку локтем и та тоже выпалила:

– Освободителям Слава!

Патрульные бегом переместились к нарушителям и обступили их вокруг освещая фонариками.

На улице зажглись фонари. Дедушка потянулся к карману пиджака но его остановил один патрульный. – Стой. Я сам. Руки вверх! Роман Николаевич поднял руки, а первый, среднего роста патрульный, принялся обыскивать его простую одежду. Найдя удостоверение он протянул его второму патрульному.

По уставу коренному жителю, дикарю – «дорку», что в переводе с английского значит «придурок», полагалось носить неброскую одежду без каких либо цветных элементов в одежде.

Как и Лена, дедушка был одет в серый рабочий комбинезон говоривший, что это работники умственного труда. Другие категории пролетариата носили комбинезоны красного (производство) или синего цвета (торговля, услуги). Коллаборанты носили жёлтые комбинезоны.

– Что делаете на улице в такой поздний час? Ещё и вдвоём.

– Заговорщики? – спросил с подозрением и издёвкой первый патрульный, с толстой шеей и злым лицом.

От аборигенов, при досмотре, требовалось знать три основных правила: почитать властителей приветствием; исполнять любые требования властителя незамедлительно, и говорить на английском языке. А так же предъявить удостоверение личности жёлтого цвета, выданное после переписи населения 2038 года.

– Мы не заговорщики. Мы просто были вынуждены задержаться на работе, – на хорошем английском проговорил дед.

– Где справка от начальства подтверждающая ваши слова? – второй патрульный, щуплый и в очках, с хищным прищуром, осматривал документы деда, затем убрал их к себе в карман.

– Мы не успели её взять. Начальник ушёл…

– Так значит это начальник виноват? – грозно рявкнул третий патрульный.

– Ни в коем случае. Это только наша вина, сэр, – извинилась Лена на английском.

Третий патрульный, низкого роста и с выпученными глазами, всё таращился на Лену.