Крысиный бег – 2

Девок в городе очень мало, примерно семь-восемь женщин на сотню мужчин.

Не только у нас так, так во всём мире. Хотя, за весь мир я не решусь утверждать, но на ближайшие двенадцать сотен километров вокруг это так. Женщины – редкость. Хер знает, почему так.

– Дядя, Угрюмый! – вывел меня из задумчивости один из двух новеньких мальчишек. – А правда, что вас пули не берут?

– Правда! – кивнул я.

Мои ребята сдержанно улыбнулись. Никого из наших не то что пули не брали, в нас сложно из пушки подстрелить.

– А правда, что вы можете сквозь стены проходить, как призрак?

– Неправда, малой.

Вот дядя Сой может, а я нет. Подрастешь, выучишься и тоже сможешь.

– Правда? – в его глазах читалось восхищение, преданность и радость.

– Правда!

Самый обычный Узор Рывка. Если малой станет гением каллиграфии и нанесет этот узор одним из первых, сможет уходить в Астральную Форму, как у нас это любят называть, секунд на двадцать, а не как Сой, на жалкие три секунды. А вот мне этот узор без надобности.

Зачем он тому, у кого есть братишка Сой?

– А правда, что вы можете летать?

– Правда, – снова кивнул я. – Но только на самолёте.

– Хм. А сами?

– Нет, малыш. И никто не может. Это могли только Великие Маги ушедшей эпохи.

– Могли? – зацепился пацан за одно слово. Умный малый, далеко пойдёт. – Больше не могут? Их больше нет?

– Нет, малыш. Их больше нет. Но они могли летать, стирать с лица земли города и горы, призывать огненные штормы, цунами, смещать пласты земли, останавливать землетрясения и вызывать их.

Могли щелчком пальцев уничтожать целые армии…

– Круто! – паренёк восхищенно глянул на одну из девочек, на свою старшую сестру. Я только сейчас увидел их сходство. Он словно говорил ей взглядом: «Я же говорил!»

– Не совсем. Если бы не они, до такой жизни мы бы не докатились. Мы бы не жили в разрушенном и почти мёртвом мире, малыш. Тебя бы не пытались продать, а твою сестру… – договаривать я не стал, он слишком мал для этой правды. – Мы бы просто жили, а не боролись за существование, если бы не они…

А утром я очнулся в каком-то здоровом глиняном кубе, обездвиженный и связанный по рукам и ногам, парализованный.

Надо мной висел огромный чан с чем-то отвратно горячим, расплавленным. Пару тяжёлых капель упало на мой лоб и зашкварчало.

– Почему, Сой? – спросил я тогда, перед тем как мне в глотку хлынул расплавленный свинец.

– Прости, братишка! Мне сделали предложение, от которого я не смог отказаться.