Будущее – это не только ты

Он положил широкую холодную ладонь на мокрый лоб Габа, считал показания, удовлетворённо кивнул и, видимо, собирался ещё что-то добавить, но Габриэль уже трясся, как в лихорадке, дико вращая выпученными глазами, и мычал что-то нечленораздельное.

– Чего это он? – забеспокоился бретонец.

Сплюснутый недоумённо пожал плечами, потом перевёл взгляд на свою руку и, не сдержавшись, выругался.

На левом запястье в такт биению сердца тускло мерцали четыре буквы – UVUM.

Он резко почти вплотную наклонился к дёргающемуся в тщетных попытках освободиться Габу и заговорил.

– Слушайте меня, Габриель. Слушайте внимательно. Меня зовут Эрик, моего напарника…, впрочем, неважно. Да, это UVUM. Да, мы похитили вас и привезли сюда в бессознательном состоянии против вашей воли. Но вреда вам не причинят. Вы поняли меня, Габриэль. Никакого вреда. Нам нужна только ваша помощь. Просто помощь, Габриэль. И перестаньте постоянно вызывать альтерэго.

Габ и сам ужен понял. Привычный, стилизованный под распахнутое окно в его комнате с видом на бескрайнее поле ярко-жёлтых подсолнухов интерфейс никак не желал появляться перед мысленным взором. Это пугало и окончательно сбивало с толку.

– Пятнадцать минут, – напомнил бретонец.

Эрик коротко кивнул, сказал, понизив голос:

– Третья и вторая уже должны быть на местах. Сообщений нет.

– Наружка же молчит, – пожал плечами бретонец, – центр тоже.

Оба замерли, вчитываясь в полученное сообщение, потом их лица одновременно потемнели и ещё больше осунулись.

– Третья – пустой, – поникшим голосом произнёс Эрик. – Вторая…

– Да, – подтвердил бретонец, – жаль ребят.

– Всё, больше никого не осталось.

Теперь они молча смотрели на Габа. Так смотрят на безнадёжных больных, после применения нового экспериментального лекарства, на приговорённых к смерти, в ожидании запаздывающего помилования, на сакральную жертву, которой в последний момент великодушные жрецы оставят жизнь, ограничившись небольшим увечьем.

Габу стало так страшно, что он почти перестал дышать.

Как это могло случиться с ним? Каким образом он, Габ, фермер из глухомани, оказался в руках фанатиков?

В голове, панически скомканные, вспыхивали образы, воспоминания, какие-то посторонние мысли.