Счастье безумца

Тот кровавый, вымощенный трупами след, который они вдвоем оставили за годы удовлетворения своих потребностей, наложил свой отпечаток, и в тот момент Максим верил в стойкое ощущение, что уже совсем скоро для него все закончится. Еще с самого начала он полагал, что рано или поздно их поймают, и больше волновался за то, как его семья воспримет новость о том, что их отец вовсе не узкопрофильный слесарь, зарабатывающий в командировках, а тот самый маньяк-поджигатель, о котором уже не первый год пишут газеты.

Едва старый "уаз" покинул деревню, ощущение близящегося конца становилось все сильнее, и в конце концов Максим не выдержал и свернул в лес, тянущийся вдоль дороги.

Заехав максимально глубоко, насколько позволяла разбитая колея, Максим взял сумку с долларами, штыковую лопату, целофановые мешки, и продолжил путь пешком, все дальше углубляясь в сосновый бор. По пути он оставлял на деревьях насечки с помощью лопаты, и спустя несколько часов пути, забредя практически в непролазные дебри, принялся копать. Пачки денег, стянутые резинками, он упаковывал в пакеты и складывал в сумку, которую бросил в полутораметровую яму и забросал сверху землей. На массивном стволе сосны, растущей рядом, Максим сделал отметку в виде крестика и, подхватив лопату под мышку, зашагал назад.

Второй раз "уаз" не завелся, и еще минут сорок заняло пешее возвращение до дороги. Там вскоре остановился дальнобойщик, который и довез "отставшего от автобуса" Максима до Иркутска, где тот оказался уже к утру следующего дня.

В подъезд девятиэтажки, в которой Максим жил, тот вошел с полной уверенностью, что его перехватят на лесничной площадке, однако кроме спящего в углу местного алкаша в подъезде больше никого не было.

– Папа вернулся! – встретил Максима детский голос девятилетнего сына, который выбежал в прихожую с динозавром, собранным из металлического конструктора.

– Устал? – спросила его супруга, на ходу вытирая руки кухонным полотенцем, – Я сегодня говядины взяла, почти без жира. Кстати, тебя одногруппник искал.

– Какой одногруппник? – уточнил Максим, чувствуя, что если бы тревожный сигнал, звучащий внутри, был корабельной сиреной, то давно бы перегорел от непрестанного, несмолкающего воя.

– Андрей Фролов, – она взяла лист бумаги, на который записала данные визитера, и протянула мужу, – Говорит, он в Москве сейчас, а в Иркутск к маме приехал. Хотел встретиться.

Никакого Андрея Фролова Максим никогда не знал, и уже прекрасно понимал, в чем дело.