Заговор посвященных

Перевернуться не перевернулись, но в дверь меня вдавило капитально, и под этим наклоном я отчетливо увидал в правом зеркале серебристую «БМВ», проходившую этот вираж следом за нами примерно на той же скорости. Если не больше. Совершенно автоматически я отметил, что именно эта «бээмвуха», отпарковывалась от стоянки буквально через секунду после нас.

– Это что, сопровождение? – мотнул я головой назад.

– Нет, это хвост, – сказал Лешка спокойно. – Скорее всего. В город въедем, поймем наверняка – тогда и оторвемся.

– А надо? – полюбопытствовал я.

– Да, в общем-то, нет, они все и так знают, откуда и куда я еду, просто не люблю, когда в затылок дышат. Да, а кстати, тебя сразу ко мне отвезти? Нинка дома. Обедом покормит, Или со мной в офис поедешь?

– Да лучше с тобой, – ответил я, не раздумывая. – Ты там надолго?

– Часа два, думаю, проторчать придется.

– Нормально. Кофе нальешь?

– Не вопрос, – улыбнулся Лешка. – Марьяна у меня отлично заваривает по-турецки.

«Бээмвуха» потеряла нас.

А я за полчаса пути успел рассказать Кречету совсем не так мало: про Тополя и Вербу, окончательно сошедших с ума, про наши странные контакты с сотрудниками ЧГУ, про надежду перевербовать их, про зашедших в тупик яйцеголовых из Спрингеровского центра в Дуранго, не способных до сих пор дать обстоятельную оценку явлению точки сингулярности и мрачному пророчеству с таинственных дискет. В этом месте Кречет улыбнулся, вспоминая нашу веселую последнюю встречу в том самом загадочном нигде. Оказывается. Они с Юркой Булкиным девятнадцатого апреля были в музее Булгакова, а потом вышли на Андреевский спуск и не спеша побрели вверх, продираясь сквозь толпу меж рядами художников и торговцев сувенирами, и вдруг – бац! – никакой толпы вокруг, а впереди океанский берег, и Волга, и Берлин, и Москва…

– Ты думаешь, это было на самом деле? – спросил я немного наивно, по-детски, почти как беременный Верунчик.

– Конечно, – кивнул он с небрежной уверенностью полубога.

– Ну, и как это понимать?

– А оно тебе надо? – вопросом на вопрос ответил Лешка, стилизуя свою, похоже, серьезную мысль под новорусский фольклор.

– Не хочешь отвечать?

– Да нет, – он пожал плечами. – Я и сам ни черта не понимаю. Но при этом абсолютно убежден: нам с тобой научные основы этого дела ни к чему. Любуясь восходом, не рассуждают о небесной механике. А тем более для того, чтобы смотреть телевизор, совсем не обязательно знать его устройство и принцип действия.