Борис Годунов

ВОРОТЫНСКИЙ

Зачем же ты его не уничтожил?

ШУЙСКИЙ

Он, признаюсь, тогда меня смутил

Спокойствием, бесстыдностью нежданной,

Он мне в глаза смотрел, как будто правый:

Расспрашивал, в подробности входил —

И перед ним я повторил нелепость,

Которую мне сам он нашептал.

ВОРОТЫНСКИЙ

Не чисто, князь.

ШУЙСКИЙ

А что мне было делать?

Все объявить Феодору? Но царь

На все глядел очами Годунова,

Всему внимал ушами Годунова:

Пускай его б уверил я во всем,

Борис тотчас его бы разуверил,

А там меня ж сослали б в заточенье,

Да в добрый час, как дядю моего,

В глухой тюрьме тихонько б задавили.

Не хвастаюсь, а в случае, конечно,

Никая казнь меня не устрашит.

Я сам не трус, но также не глупец

И в петлю лезть не соглашуся даром.

ВОРОТЫНСКИЙ

Ужасное злодейство! Слушай, верно,

Губителя раскаянье тревожит:

Конечно, кровь невинного младенца

Ему ступить мешает на престол.

ШУЙСКИЙ

Перешагнет; Борис не так-то робок!

Какая честь для нас, для всей Руси!

Вчерашний раб, татарин, зять Малюты,

Зять палача и сам в душе палач,

Возьмет венец и бармы Мономаха…

ВОРОТЫНСКИЙ

Так, родом он незнатен; мы знатнее.

ШУЙСКИЙ

Да, кажется.

ВОРОТЫНСКИЙ

Ведь Шуйский, Воротынский…

Легко сказать, природные князья.

ШУЙСКИЙ

Природные, и Рюриковой крови.

ВОРОТЫНСКИЙ

А слушай, князь, ведь мы б имели право

Наследовать Феодору.

ШУЙСКИЙ

Да, боле,

Чем Годунов.

ВОРОТЫНСКИЙ

Ведь в самом деле!

ШУЙСКИЙ

Что ж?

Когда Борис хитрить не перестанет,

Давай народ искусно волновать,

Пускай они оставят Годунова,

Своих князей у них довольно, пусть

Себе в цари любого изберут.

ВОРОТЫНСКИЙ

Не мало нас, наследников варяга,

Да трудно нам тягаться с Годуновым:

Народ отвык в нас видеть древню отрасль

Воинственных властителей своих.

Уже давно лишились мы уделов,

Давно царям подручниками служим,

А он умел и страхом, и любовью,

И славою народ очаровать.

ШУЙСКИЙ

(глядит в окно)

Он смел, вот всё – а мы… Но полно. Видишь,

Народ идет, рассыпавшись, назад —

Пойдем скорей, узнаем, решено ли.

КРАСНАЯ ПЛОЩАДЬ

НАРОД.

ОДИН

Неумолим! Он от себя прогнал

Святителей, бояр и патриарха.

Они пред ним напрасно пали ниц;

Его страшит сияние престола.

ДРУГОЙ

О боже мой, кто будет нами править?

О горе нам!

ТРЕТИЙ

Да вот верховный дьяк

Выходит нам сказать решенье Думы.