Экзорцист

Тогда наш экзорцист-самоучка перешел личности (используя наличествующий запас выражений церковного и городского фольклора), не забывая о жестикуляциях крестом, на скорую руку сооруженным из шариковой ручки и расчески.

Жаль, нет святой воды и кадила, думал он про себя, побрызгать бы их, да окурить… Поодиночке с противником справиться оказалось гораздо легче. Всякие там чертенята, кикиморы, домовые и прочая мелкая нежить исчезали практически мгновенно, только и успевая обиженно хлюпать носами. С крупными особями приходилось больше возиться и даже ввязывать в теоретические дискуссии.

Надо отдать ему должное – не будучи знаком с тонкостями казуистики и религиозными постулатами, СБ тем не менее, напрягши логику вышколенную техническим образованием, в теологическом споре наголову разбил одного важного (видать) потустороннего функционера, самостоятельно выведя некоторые доказательства из арсенала известных древних богословов. Пришлось и крупняку ретироваться…

Только на рассвете, когда интенсивность ротации нечистой силы пошла на убыль, а затем и вовсе свелась на нет, он позволил себе расслабиться – в последний раз освежил магический круг, троекратно обернулся, плюнул через левое плечо и заснул…

Впоследствии СБ со стыдом и раскаянием вспоминал эту ночь, но успокаивал себя тем, что в жизни каждого мужчины должна быть ночь, о которой он вспоминает со стыдом и раскаянием.

Глава II. Ио – пилот второго класса

«Осиновым колом – по суевериям и мракобесию!»

    СБ в состоянии аффекта

– Молодой человек, а молодой человек!.

. Гражданин! Землянин, проснитесь – уже полдень… Пора вставать! Мужчина, к вам же обращаются… Ты перестанешь дрыхнуть, чертов лежебока?!

На слово «черт» СБ таки среагировал: приоткрыл один глаз, бешено им повертел и церковным баском скомандовал:

– Изыди, сатана, дай поспать – анафеме предам! – После чего уже с закрытыми глазами пробормотал, – век воли не видать…

– Будьте добры, проснитесь и уберите магический круг – мне надо с вами поговорить.

СБ с жалобным стоном повернулся на другой бок, ногой в грязном ботинке попытался нащупать тапочек, вновь перевернулся на спину и, открыв на удивление осмысленные глаза, твердо произнес:

– На работу не иду, потому что во вторую смену, сегодня воскресенье, я в отпуске, у меня температура.

Приведя четыре неотразимых довода он с тем же деловым и трезвым взором, при открытых глазах заснул, даже стал слегка похрапывать.