ТЕРПИМОСТЬ

А потом, внезапно и почти случайно, мы обнаружили, что задняя дверь все время была широко открыта, и что мы могли входить в помещение по своему желанию.

Но эти удобные маленькие ворота находились не в окрестностях Аккада или Мемфиса.

Они стояли в самом сердце джунглей.

И они были почти скрыты деревянными столбами языческого храма.

* * * * * * * *

Наши предки в поисках легкой добычи соприкасались с тем, что они с удовольствием называли “дикими людьми” или “дикарями”.

Встреча не была приятной.

Бедные язычники, неправильно понявшие намерения белых людей приветствовали их залпом копий и стрел.

Посетители наносили ответный удар своими мушкетонами.

После этого было мало шансов на спокойный и беспристрастный обмен идеями. Дикаря неизменно изображали грязным, ленивым, хорошим-бездельником, который поклонялся крокодилам и мертвым деревьям и заслуживал всего, что ему причиталось.

Затем последовала реакция восемнадцатого века.  Жан-Жак Руссо начал созерцать мир сквозь пелену сентиментальных слез.  Его современники, сильно впечатлённые его идеями, вытащили свои носовые платки и присоединились к рыданиям.

Темноволосый язычник был одним из их самых любимых предметов.  В их руках (хотя они никогда его не видели) он стал несчастной жертвой обстоятельств и истинным представителем всех тех разнообразных добродетелей, которых человеческая раса была лишена за три тысячи лет порочной системы цивилизации.

Сегодня, по крайней мере, в этой конкретной области исследований, мы знаем лучше.

Мы изучаем первобытного человека так же, как изучаем высших домашних животных, от которых он, как правило, не так уж далек.

В большинстве случаев мы полностью вознаграждены за наши хлопоты. Дикарь, если бы не милость Божья, – это мы сами в гораздо менее благоприятных условиях.

Внимательно изучив его, мы начинаем понимать раннее общество долины реки Нила и полуострова Месопотамия, и, зная его досконально, мы получаем представление о многих из тех странных скрытых инстинктов, которые лежат глубоко под тонкой коркой нравов и обычаев, которые наш собственный вид млекопитающих приобрел за последние пять тысяч лет.

Эта встреча не всегда льстит нашей гордости.